Андрей уснул, мерно дыша в ухо Ирине, которая тоже уже не слышала его.
33.
Утро. Андрей проснулся на той самой кровати, Ирины рядом не было, решил, что надо принять душ, отправился на улицу. Однако вода в нем взбодрила Андрея, он обернулся полотенцем на бедрах и вернулся в дом.
Войдя в дверь Андрей застыл в изумлении, перед ним открылась милая картина. Ирина в его рубашке на голое тело что-то намешивала руками в чашке. В какой-то момент на секунду задумалась, открыла шкаф и потянулась к самой верхней полке за пачкой муки. Встала на носочки, но в последний момент эта пачка буквально выскользнула из рук, упала и взорвалась белым мучным облаком на всю кухню.
- Вот блиииин!!!
- Что ты делаешь?
- Я сырники хотела на завтрак приготовить… - Ирина собирала муку горстями в чашку со стола, - еще и уборку придется делать…
- Сырники? – Андрей просмаковал это слово, - Ты серьезно?
Ирина не обратила внимание на его вопрос, начала смешивать творожно-яичную массу с мукой, чтобы закончить задуманное. Она была так забавна в роли неуклюжего поварёнка, часть муки окрасила одну половину ее хвоста в белый цвет и курносый конопатый носик тоже испачкался. Андрей медленно подошел к ней и обнял со спины. Начал поглаживать ее через рубашку, все настойчивее и настойчивее.
- Ирин, - он хрипло дышал ей в ухо и обжигал ее свои дыханием, – я всю сознательную жизнь мечтал заняться любовью с женщиной, которая будет готовить мне сырники.
- Андрей, давай не сейчас, или дай я хотя бы руки вымою…
- Ирин, не надо… можно я так? – Андрей прижимал ее к столу все сильнее, и Ирина уже ощущала его твердую плоть у своих ягодиц.
Его ладони ласкали ее по бархатной коже, под его натиском ей пришлось сильнее упереться о стол, Андрей явно не собирался останавливаться…Его бесила только рубашка, которая не давала ему наслаждаться телом этой женщины, целовать ее и ласкать. Андрей не стал с ней церемониться, одним резким движением разорвал застежку, пуговицы как пули разлетелись по всей кухне, а красивые груди Ирины так и легли в ладони Андрея. Оставшаяся на локтях Ирины рубашка стала для нее теперь чем-то подобным наручникам, сковывала движение рук, но Андрею этого и нужно было. Она была полностью в его власти. Все было в муке и им обоим это нравилось, этой белой пылью он покрыл грудь Ирины, животик, бедра, его возбуждало ее частое дыхание, он вдыхал запах ее волос, наслаждался каждой ноткой и продолжал ласкать ее, его ладони двигались то вниз, ниже пупка к промежности, где он ощущал влагу Ирины, но вверх к ее пышной груди, он дразнил ее, пощипывая соски, целовал ее в шею, жадно и жарко дышал на ухо. Ирина была возбуждена не меньше его, ягодицами подавалась и прижималась к Андрею, стонала, предвкушала их близость и хотела его…
Андрей вошел в нее резко, зарычал как зверь на добычу, Ирина прогнулась, он сжимал ее ягодицы, гладил прогиб в спине и двигался быстро и напористо, входил в нее снова и снова с силой и каким-то диким голодом, как будто и не было ничего между ними на кануне. Ира стонала и даже не сдерживалась сегодня, такой желанной она еще никогда себя не ощущала. Она уже близка была к оргазму, когда он резко все прервал, развернул ее лицом к себе…
- Я хочу тебя видеть и наслаждаться тобой…
Андрей прижал ее к себе, как когда-то в бассейне, она совсем не касалась пальцами пола.
- Андрей, можно я все-таки руки помою?
- Нет… - он ее уже нес к кровати.
Ирине пришлось поднять руки как пленной, чтобы не испачкать его, но Андрею было все равно, он запрокинул ее руки, распластал ее на постели, прижал своим телом и был в ней с не меньшим рвением, входил снова и снова, Ирина извивалась под ним, и под конец решила все-таки обнять своего мужчину, да покрепче. Горячее тепло Андрея разлилось по всему нутру Ирины. А какое сегодня число?
Через несколько минут Андрей нежно целовал Ирину и касался своим носом ее маленького носика, который был чуть белым от муки.
- Ну мы будем сегодня завтракать? – Спросил он с улыбкой.
- Будем, только на кухню я пойду одна… А тебе снова надо в душ, вся спина в «тесте».
Через какое-то время в доме запахло сырниками и вкусным чаем. Ирина и Андрей кормили друг друга, баловались как дети и смеялись.