– О-о-о, да я вижу, ты спала, соня. И правильно, на улице сегодня такая погода, с ума сойти можно. Я вся мокрая, сама посмотри. – Обратилась Ирина, закрывая за собой дверь. Она пару раз обернулась перед Алиной, показывая, насколько намокла ее куртка. – И это при том, что я была с зонтом.
− Снимай, пока ты будешь здесь, пусть подсохнет.
Ирина прошла в прихожую, сняла полусапожки, мокрую куртку, раскрыла зонт, чтобы он высох и наконец, освободившись от мокрой одежды, обняла свою подругу. – Я спешила, как могла, как увидела твое сообщение, сразу после работы к тебе поехала.
Алина улыбнулась. – Спасибо тебе, ты же моя самая лучшая подруга.
− Наверное, потому что единственная. Ну что опять случилось? – Спросила Ирина, наклонив немного голову и улыбнувшись Алине. – Снова весеннее обострение, да?
Алина смущенно смотрела и не знала что ответить.
− Видимо, опять сидела на кресле перед окном и что-то увидела. Ладно, пошли чай пить. Я тут сладенького купила, сейчас будем разгонять твою тоску, а то я не могу на тебя, такую, смотреть. Прекращай мне вот это все.
Алина снова улыбнулась, а Ирина, развернув коляску, покатила ее на кухню. На кухне, подкатив Алину к столу, она стала готовить все к чаю. Набрала в чайник воды, поставила его на плиту, потом выставила на стол чашки, разлила заварку по чашкам, заглянула в холодильник, нашла лимон и отрезала его, каждому по дольке. Потом взяла круглое блюдо из навесного шкафа, положила в него принесенный торт, чем вызвала улыбку у Алины и, достав с полки нож, начала нарезать его на кусочки.
− Ты решила сегодня прямо торт принести, не ожидала. Думала, как обычно, будут пирожные.
− Да, я, почему-то пришла к мысли, что сегодня пирожными не обойтись, поэтому решила взять сразу торт. Я подумала, ты не будешь против.
− Ты, как всегда, угадала.
− Ну, вот видишь, сейчас чайник закипит, и будем чаевничать. Так что случилось? − Спросила Ирина, присаживаясь рядом на стул. − Вчера же все привычно было, по телефону вроде бы нормально поговорили. Или тебе снова эти мысли покоя не дают?
− Ну а куда они денутся, сама подумай, мне 30 лет, я последний раз была в отношениях пять лет назад, причем ты помнишь, что это были за отношения – сказала Алина с нескрываемым отвращением, − и как видишь, сейчас общения тоже не предвидятся. А я семью хочу, любить хочу, хочу, чтобы меня любили. Я чувствую, что мне сейчас очень этого не хватает.
− Да уж, мне непросто, что-то сказать по этому поводу.
− Да я все понимаю, тебе сложно меня понять. У тебя счастливый брак, ребенок, работа есть, коллектив. А я постоянно в четырех стенах, прикованная к этому креслу, не имея возможности свободно перемещаться. Мы с тобой иначе смотрим на этот мир.
− Алин, − Ирина посмотрела подруге прямо в глаза, − все равно, все будет хорошо, скоро потеплеет, мы, как раньше, будем вместе гулять на улице. Ты будешь больше проводить времени вне дома, это благотворно на тебя влияет, настроение у тебя будет лучше.
− Ты же понимаешь, что от этого отношения не появятся. Это просто сглаживание симптомов, а само желание от этого не уйдет и с каждым годом все становится только хуже.
Чайник на плите закипел, о чем свидетельствовал громкий свист из носика. Ирина встала со стула, сняла чайник с плиты и начала разливать кипяток по чашкам.
− Вот тебе чай, а вот тортик. – Обратилась Ирина, подавая чашку с чаем и блюдце с кусочком торта. – Сейчас скушаешь сладенького и жизнь наладиться.
− Если бы все было так просто.
− Я вот смотрю на тебя, − с улыбкой произнесла Ирина, − ты же особенная. Если бы я ела столько сладкого, как ты и совсем не двигалась, я бы уже располнела до невероятных размеров. Глянь, − показала Ирина на свою талию и бедра, − у меня и так с фигурой не все в порядке, а теперь посмотри на себя. – Указала она рукой на подругу. – Ты все равно, остаешься стройной и изящной.
− Это называется обмен веществ, просто генетика хорошая. В этом никакой моей заслуги нет.
− Да я помню, ты как-то уже это говорила. Да и мать с отцом у тебя до последнего были худые, царствие им небесное. Такой возраст был, а все равно оставались стройные.