− Посмотри на кого я стала похожа. – Обратилась она тихо к Ирине. – Я думала, кожа заживет лучше. Это теперь останется мне на всю жизнь? – Тревожно спросила она у Ирины, аккуратно касаясь пальцами шрамов.
На ее лице теперь было два пятна, два красных шрама от ожогов. Один протянулся полосой по лбу и через внешний край левого глаза уходил на щеку. Второй захватывал левую часть подбородка, доходил до уголка губ и поворачивал к уху. Ирина смотрела на лицо своей подруги и хотела плакать, но сдерживала себя.
− Я теперь уродина, да? – Спросила Алина, рассматривая свое лицо, поворачивая голову перед зеркалом и осматривая остальные части головы.
− Зачем ты так, ну какая ты уродина? Конечно, нет. – Пыталась утешить ее Ирина.
− Не надо меня успокаивать, говори как есть, я же вижу в зеркале то же самое отражение, что и ты.
У Ирины из покрасневших глаз выступили слезы. – Если честно, то это ужасно. Ты была такой красоткой, а теперь эти шрамы, они все портят.
Алина равнодушно продолжала смотреть на свое отражение. Она, вертела головой рассматривая виски и уши, потом она закрыла левую половину лица рукой, скрыв шрамы, и посмотрела на свою здоровую, не задетую огнем, правую сторону, спросила. – Так было лучше, да?
Ирина, наблюдая за идеально красивой половиной лица Алины, заплакала. – Все равно ты у меня самая красивая. – Сказала сквозь слезы Ирина и обняла свою подругу.
− Как думаешь, Всеволод меня такую полюбит?
− Полюбит, обязательно полюбит. – Продолжала рыдать Ирина, склонившись, еще крепче обнимая свою подругу
Алина холодным взглядом смотрела на себя в зеркало, потом посмотрела на рыдающую Ирину, в голове пришло понимание, что ее подруга, сейчас сама не верит тому, что говорит. – Не надо плакать, этим никак не поможешь. – Сказала она твердо и спокойно.
Ирина отпустила Алину, вытерла с лица слезы, посмотрела влажными глазами на свою подругу в отражении, которая не проронила ни слезинки и продолжала на себя смотреть. – Все будет…
Ирина не успела договорить, как Алина, сделав грозное лицо, резко ее перебила. – Замолчи, молчи, ничего хорошего не будет. Я приглашу Всеволода, и как ты думаешь, что он скажет, когда меня увидит.
− Ты уверена, может не надо? Может, стоит сказать, что еще повязки не сняли, и он увидит тебя позже?
− А что тянуть? Зачем откладывать неизбежное? Заодно проверю его чувства. Про себя в этот момент Алина подумала. – Да какие могут быть чувства к такой уродине. Даже Ирина понимает, что не стоит его приглашать.
− Алиночка, послушай, мужики ведь любят глазами. А он тебя без бинтов ни разу не видел.
− Значит я все же уродина, да? Все так плохо? Ты просто не хочешь признать, как все ужасно на самом деле?
− Алиночка, солнце, нет, я не это хотела сказать.
− Мне уже все равно, будь что будет. Мне не привыкать жить одной. Если останусь одна, то так тому и быть.
Ирина схватилась за голову, и пошла в комнату, чтобы присесть. Она не знала, как можно помочь своей подруге и возможно ли вообще помочь в данной ситуации.
Алина, сидя в кресле, поехала в свою комнату, которую она выбрала для себя на даче, заперлась и до конца дня не выходила, оставшись наедине со своими мыслями. Сложно описать, что происходило в этот момент в ее голове. Ее переполняли мысли о неизбежности ее положения и будущей судьбе. Она пыталась верить в лучшее, но будем честными, трудно мыслить позитивно, когда одна за другой на тебя обрушиваются трагедии, которые меняют твою жизнь до неузнаваемости. Причем в ее случае, до неузнаваемости, это было не фигурой речи, а буквально, реальным фактом. Она думала и ее сознание, просто не могло принять того факта, за что с ней это случилось, почему она должна в своей и так несчастной и тяжелой жизни, переживать все это? За что Бог посылает ей такие испытания и страдания, в чем она виновата и за что ей все это? Она не могла сдерживаться и просто разревелась. Очередной удар судьбы был непереносим.
К вечеру, с высохшими слезами на глазах, успокоившись и устав от эмоционального напряжения, она решила, что будь что будет. Алина сфотографировала себя и решила отправить фотографию Всеволоду. Ей показалось, лучше, чтобы он узнал какая она, именно так, на расстоянии. Она хотела избавить и его и себя от неловкого диалога при встрече. Она написала ему, что сняла повязки и теперь готова показать свое лицо, но этот порыв перебило его сообщение. Именно в этот момент он написал, что соскучился и ему не терпится увидеть, какая она красотка. Из ее глаз потекли слезы. − Он думает, что я красивая, а я стала уродиной. В это мгновение Алина для себя решила, что у них нет будущего и незачем создавать иллюзию, что он будто бы не видит ее уродства. А она будет жить, представляя, словно с ней все нормально.