Удержаться после сильнейшего подземного полчка в вертикальном положении на всей территории бывшего мясокомбината удалось лишь призраку, потому как эфирное существо изначально парило в воздухе на расстоянии в пару десятков сантиметров от поверхности коварной (как оказалось) земли.
И в силу же своей индивидуальной устойчивости к случившемуся внезапно землетрясению, оказавшийся в моменте абсолютно у всех на виду призрак первым обозначил радикально-резкую перемену интереса нежити к почти отбитой у людей территории бывшего мясокомбината. Отвернувшись от еще бьющихся в конвульсиях на земле после града электрических разрядов бедолаг-игроков, призрак неспешно заскользил к широко распахнутым воротом прямо над головами неуклюже ворочающихся, в тщетных потугах снова встать на ноги, зомбаков.
Следом за своим эфирным предводителем, громыхая доспехами, поспешили рыцари-скелеты, самостоятельно поднявшиеся на ноги одновременно с игроками. Последним, к слову, хватило ума не задирать улепетывающего врага, и позволить опасным «металлистам» без задержки домаршировать до ворот.
А вот неуклюжим многочисленным зомбакам такой роскоши, как спокойное бегство, предоставлять уже никто не собирался. На эту низкоуровневую шелупонь выжившие в сражении игроки накинулись с неистовой яростью — дождавшись предварительно, разумеется, выхода с территории мясокомбината опасных призрака с рыцарями-скелетами. Неуклюже барахтающиеся на земле зомбаки сопротивления теперь практически не оказывали, потому все почти здесь же и полегли, растерзанные техниками мстителей за погибших в недавнем сражении товарищей. Сбежать же с огороженной территории бывшего мясокомбината удалось лишь считанным единицам зомбаков, из завалившейся после землетрясения неподалеку от открытых ворот партии новоприбывшего урчащего пополнения, и успевших, соответственно, до начала устроенной игроками массовой зомби-резни под защитой отступающих признака и рыцарей-скелетов кое-как выползти наружу на четвереньках. Дальше за рыцарями-скелетами провожающие их игроки ворота накрепко заперли, и устроили натуральный зомби-геноцид всем барахтающимся на земле зомбакам.
— Гля, дед, явился не запылился, — указал старику на явление из двери покосившейся и частично обвалившейся после землетрясения административной высотки живого и невредимого Дениса.
— Ну вот, как я и говорил: он нас не бросил, — не без гордости в голосе констатировал старый еврей, отдыхающий на добытом заботливым внуком чурбане после затяжного и измотавшего его до крайности боя.
— Ага, отсиделся, блин, где-то, гад, пока мы тут кровь проливали, — зашипел зло Давид. — А теперь, вон, наглости хватило заявиться на все готовое.
— Эх, Давид-Давид, ну когда ты наконец у меня поумнеешь, — покачал головой разочарованно старый еврей.
— Ой, вот только не надо его выгораживать! Мол, он тоже незримый бой какой-то скрытно вел где-то там — фиг знает где! — возмутился молодой еврей.
— Оно мне надо: кого-то выгораживать, — хмыкнул дед. — Вон, он сам уже к нам идет. Уверен, сейчас все, как есть, от него и узнаем. А тебе, Давид, уж поверь слову старика, потом станет очень стыдно.
Глава 35
Глава 35
Чудовищная тряска в здании началась, когда я достиг примерно половины лестничного пролета между подвалом и первым этажом. Ступени под ногами, перила справа и стена слева стали раскачиваться из стороны в сторону, как гребаные качели. Будто снаружи какой-то великан, прикола ради, начал трясти высотку из стороны в сторону, словно яблоню ради ее сочных плодов. С потолка градом посыпались мелкие камни и штукатурка. На стене и потолке зловеще зазмеились трещины. Освещение, пару раз мигнув, погасло. Чугунные прутья перил, не выдержав столь гуттаперчевого обращения, с жалобным стоном начали лопаться в темноте. А ступени, заплясав под ногами, как живые, стали крошиться и осыпаться вниз вместе с бетонным каркасом.
К счастью, благодаря читерской проницательности маски, я смог видеть даже в абсолютной темноте. Сохранившаяся ориентация на рассыпающейся лестнице помогла в критической ситуации сориентироваться и отыскать спасительный выход.
Просто чудом удалось, замерев на миг, скастовать Рывок батута, и многометровым прыжком одолев разом остатки взбесившегося лестничного пролета, выкатиться с грехом пополам в коридор первого этажа.