Она уверенно водила углем по листу бумаги, штриховала, растушевывала четкие, ровные линии пальцами и все поглядывала на Кáрэ. Тот же сидел неподвижно, молча. Попробовал заглянуть в листок, но Сю́та его тут же осадила:
— Сядь обратно!
Кáрэ послушно сел.
— И не двигайся!
Ши окружала темнота коридора. Приятная, мягкая темнота, без яркого света от которого резало глаза. Он только что вышел от лекаря, который заставил выпить отвратительную на вкус настойку и отправил спать.
На пути попался дорек-помощник с кипой свитков в руках. Почтительно поклонился поклонился перед владыкой.
— Меня не беспокоить, — сказал Ши зевая.
Ши вошел в спальню. Огромную спальню с высочайшими потолками. Слишком большую для одного Ши. Голые каменные стены, голый пол. Лишь только у кровати брошена шкура убитого зверя. Огромное окно было занавешено плотными шторами, которые не пропускали яркие солнечные лучи. Владыка никогда не открывал окна в комнате.
Ши запер дверь. Он прошел босиком по холодному каменному полу. И не раздеваясь, не расправляя покрывал лег на кровать. Из последних сил владыка перевернулся на бок, обнял подушку. Перед глазами, словно сотканные из тумана, поплыли странные видения. Ши провалился в сон.
Сю́та протянула Кáрэ листок бумаги.
— На.
Кáрэ осторожно взял бумагу. Взглянул. В следующую секунду он отбросил листок в сторону. Лист плавно приземлился на пол. Это был портрет Ка́рэ.
— Эй! — вскрикнула Сю́та, — Ну ты чего? Красиво же вышло!
Сю́та спрыгнула со стола, потянулась за рисунком. Вдруг она вскрикнула, схватилась за бок и упала.
Дорек-помощник спешил по делам, когда услышал крик, скорее всего человеческой самки. Он остановился. Прислушался, принюхался. Быстро понял, что крик вырвался из приоткрытой двери в комнате Кáрэ — единственного презренного человека в замке владыки. На цыпочках дорек подошел к двери, заглянул в щелочку. Он увидел Кáрэ, который берет на руки девушку. На мгновенье она приоткрыла глаза. Золотые глаза.
Дорек, роняя бумаги побежал, к владыке.
Сюта лежала на кровати, тихо постанывала. Ее розовое, живое личико побледнело, стало похоже маску с навеки застывшем выражением мучительно боли.
Кáрэ метался по комнате: то ходил туда-сюда, невольно грызя ноготь, то резко подходил к кровати, падал на колени, поглаживал Сю́ту по голове, уверяя, что боль сейчас пройдет.
Он был прав. Боль отступала. Медленно, не хотя сдавая позиции. Вот дыхание стало ровным, легким, ужасные стоны больше не рвались из ее груди. Вот спала маска боли, лицо стало спокойным, расслабленным. Маленькие пухлые щечки порозовели. Сю́та открыла глаза.
— Что с тобой? — спросил Ка́рэ.
Сю́та выдохнула, не отрывая взгляда поблекших глаз от потолка.
— Луна говорила, что звезды на земле долго не живут. Три дня. Всего три дня.
Она протерла лицо, попыталась подняться. Но Ка́рэ задержал ее.
— Не вставай. Отдохни.
Сю́та потянулась к руке Ка́рэ. От прикосновения, нежного, теплого, Ка́рэ невольно отдернул руку.
— Мне нужно вернуться в Небесный город, — сказала звезда.
— Как?
— Высокая гора. Луна говорила, что там стоят Звездные врата. Только через них, — Сю́та поморщилась — вновь вернулась боль, — я вернусь. Ты знаешь, как добраться до Высокой горы?
Ка́рэ повернулся к окну. Видел Высокую гору, ее темный силуэт на фоне голубого неба, белоснежных облаков. Она была далеко-далеко, за бескрайними лугами, темными лесами, топкими болотами. За непреодолимыми городскими стенами. Ему ничего не стоит отвести Сю́ту к Высокой горе. И одновременно стоит целой жизни.
— Знаю, — ответил Ка́рэ помедлив, — давай договоримся: я тебя отведу до Звездных врат, а ты… ты… взамен, меня… — слова почему-то давались тяжело, — а ты взамен возьмешь меня с собой. Х-хорошо?
Он смотрел на Сю́ту не отводя взгляда. Ждал ответа, как приговора.
— Договорились, — легко и просто согласилась она. Улыбнулась самой наивной улыбкой, которую видел Кáрэ.
Снова поле, усеянное множеством трупов. Над головой кружила стая воронов. Она заслонила собой небо, отчего оно казалось черным. Под ногами хлюпала земля насквозь пропитанная кровью. Ши неспешно шел вперед, безразлично вглядываясь в лица умерших солдат. Здесь пахло смертью. Ши чувствовал спиной ее бесплотное присутствие. Владыку колотила мелкая дрожь. По лбу стекал ледяной пот.