Вдруг труба дернулась и замерла. Кáрэ не удержался и полетел вниз. Полет его длился меньше секунды. На много меньше. Потому что как только он отпустил трубу, то тут же больно приземлился на мостовую задницей. Кáрэ сидел, не двигался, вытаращив глаза, пока к нему не подбежала Сю́та.
— Бежим!
Ее голос привел Кáрэ в чувство. Он поднялся. Сю́та схватила его за руку и потащила за собой, в самую толпу. А следом раздался громогласный крик Ши:
— Догнать! Найти!
Обломки кареты утонули в тени замка, такой же темной, как и кровь дорека. Ши безразлично смотрел на его мертвое тело. И больше жалел сломанную карету.
— Прикажи подготовить паланкин, — сказал Ши дореку-помощнику.
Тот кивнул и неслышно удалился прочь.
Владыка выпрямился во весь рост. Он раскашлялся. Кашель никак не прекращался. Ши стало дурно. Снова закружилась голова. Комната перед глазами поплыла. Он еле-еле дошел до кровати. Сел. Глубоко задышал.
Кашель затих. Ши взглянул на ладонь, заполненную кровью.
Город в одночасье стал лабиринтом, из которого не было выхода. Кáрэ прекрасно понимал, что рано или поздно они бы уперлись в высокие городские стены, через которые можно было только перелететь. А через ворота им никак не пробиться. В толпе не затеряешься — люди разбегались кто куда при виде несущейся толпы разъяренных дореков. Вступать в бой было подобно смерти. Их было больше, намного больше. Да и Кáрэ не владел катаной в должной мере. С каждым шагом, с каждым поворотом на другую улицу надежда выбраться таяла на глазах.
Ка́рэ думал, как можно выбраться. Ме́йда учила, что безвыходных ситуаций не бывает. И сейчас должен быть выход, любой, даже самый невероятный. Спрятаться — не вариант. Дореки слишком близко, Кáрэ и Сю́та у них на ладони. Взлететь — нет крыльев. Раствориться в воздухе — так могли только волшебники с помощью хитроумных заклинаний и зелий. Но волшебников Ши стер с лица земли со всеми секретами их колдовства.
Сю́та с Ка́рэ выбежали на центральную улицу. Побежали к воротам. Кáрэ планировал свернуть на одну из узких улиц, где может пройти только один человек и дать дорекам бой. Ведь по одному их будет убить легче, нежели чем бороться со всей их толпой. Но плану не суждено было сбыться. Потому что Кáрэ придумал вариант получше.
Впереди маячила телега, груженная соломой. Она не спеша двигалась в сторону врат. Кáрэ и Сю́те нужно было всего лишь забраться в стог сена незамеченными. Оставалось лишь придумать, как отвлечь дореков. И выход был очевиден. Кáрэ срывал один за другим огромные плакаты, накрывавшие дореков и толпы людей, поднимая так необходимую суматоху.
— За ней! Быстрее! — сказал Кáрэ, указывая на повозку.
Сю́та побежала вперед. Кáрэ же остановился у привязанных лошадей. Катаной он ловко обрубил поводья. Подстегнул лошадей. Те со всей дури помчались на выбирающихся из-под плакатов дореков. Тем оставалось только спасать собственные жизни, убираться прямо из-под копыт перепуганных коней. А в это время Сю́та и Кáрэ забрались на повозку и укрылись в стоге сена.
Крестьянин хлестнул поводьями лошадь. Повозка со скрипом покатила по улице. Прямо к огромным воротам.
Повозки досматривали редко, не смотря на приказ Ши. Шанс попасться был невелик. Но он был. Кáрэ прорыл в густой соломе дырку, через нее видел медленно приближающиеся ворота. Которые не открывались. Тревога нарастала. Ведь они должны были открываться. Просто обязаны были открываться.
— Остановитесь! — закричал дорек.
Повозка с толчком остановилась.
— Досмотр.
Кáрэ взглянул на Сю́ту. Она сидела, обняв колени, со страхом оглядываясь.
— Да чего у меня досматривать, уважаемый — заговорил крестьянин, — все чисто, все по закону.
Кáрэ услышал, как дорек ухмыльнулся.
— Это мы сейчас и проверим, — дорек обошел повозку, —чего запрещенного везем? Товары, пассажиры?
Крестьянин засмеялся.
— Какое запрещенное! Только сено.
Дорек не удосужил торговца ответом. Он щелкнул пальцами. Раздались шаги. Видимо, к телеге подошло еще два-три дорека.
Ка́рэ замер, прислушался. Шаги стихли. Стихли и голоса. Повисла тягучая, вязкая тишина. Как вдруг прямо перед лицом Ка́рэ вонзились острые зубья вил. Он чуть не вскрикнул. Успел зажать рот рукой. Он лег на самое дно телеги. Его примеру последовала Сюта. То тут, то там мелькали зубья вил. Близко, совсем близко. Чуть ли не касаясь Ка́рэ и Сю́ту.