Он переминался с ноги на ногу, не решаясь подойти. Но все-таки сделал шаг к клетке. Поднос аккуратно поставил на клетку, чтобы ничего не опрокинуть, не разбилось.
— Только не шуми, — сказал юноша. Девочка кивнула.
Он потянулся к засову. Девочка замерла, не отрывала взгляда от рук юноши, которые ударили по тугому засову. Тот сдвинулся. Еще один удар и дверь откроется. Всего лишь один удар…
— Кáрэ! Где этот мерзавец! — раздался оглушительный крик.
Юноша, который и был тем самым Кáрэ, вздрогнул. Он, прежде, чем схватить поднос и торопливо утий,мельком посмотрел на девочку взглядом, полным сожаления.
— Нет! Постой! Умоляю! Выпусти меня! — закричала она вослед.
В глаза ударил яркий свет. Она видела Кáрэ, его силуэт, который растаял в ослепляющих лучах.
Вместо силуэта Ка́рэ появились два других силуэта, принадлежавших слугам правителя местных земель, четырехруким уродам — дорекам. Их силуэты становились больше, отчетливее. Дореки приближались к клетке. Девочка отпрянула от прутьев, забилась в самый угол.
Засов был отодвинут, дверь клетки распахнулась. Безобразные руки потянулись к девочке, схватили ее за ножки, за подол старенького платья. Дореки выволокли девочку из клетки. Она отбивалась, кричала. Укусила дорека за руку. За что тут же получила удар по лицу. Девочка упала. Изо рта потекла тоненькая струйка крови.
Дореки схватили девочку за волосы и потащили к открытой двери.
Услышав голос владыки Ши Ка́рэ от страха перестал дышать. Взгляд затуманился. Била мелкая дрожь. Он механически взял поднос и пошел к кабинету владыки. Кáрэ слышал крик девочки, казавшийся ему далеким, как эхо и не реальным, шутовством теней.
Он старался забыть девочку, вычеркнуть из памяти. Но никак не мог. Ее личико с огромными карими глазами мерещилось в темноте, в потоке белого света. Ка́рэ зажмурился, затряс головой, пытаясь прогнать видения. И все шептал одно-единственное слово: «прости».
Забывшись, он чуть не столкнулся с дореками. Успел в последний момент отскочить, вжаться в стену. А главное, поднял поднос, чтоб его ненароком не выбили из рук. Один из дореков, приближенный к Ши и являвшийся его помощником, пристально посмотрел на Кáрэ маленькими, свинячими глазами. Кáрэ почтительно склонил перед ним голову.
Как только дореки прошли мимо, Ка́рэ вошел в кабинет.
Сквозь громадные окна лился яркий свет заходящего солнца, освещая высокие стеллажи, забитые множеством старинных свитков, хранившие тайны древних мудрецов и волшебников. На против окна, за массивным столом сидел сам Ши, владыка Объединенных Земель. Он был болезненно худощав – один скелет, обтянутый тонкой, бледной кожей, сквозь которую просвечивали синие узоры вен.
Ши хмуро посмотрел на Кáрэ. Тот тут же виновато опустил голову, подошел к столу, на который с подноса поставил чайник, чашку и прозрачную вазочку, до верху наполненную кубиками белоснежного сахара.
Кáрэ мельком взглянул на раскрытый свиток. Среди старинных текстов была втиснута акварельная иллюстрация: двое, на первый взгляд, обычных детей: мальчика и девочки. Но если присмотрелся, то можно было увидеть их глаза, будто отлитые из золота.
На рисунке были звезды.
— Почему опоздал? — тихо, почти шепотом спросил Ши.
Кáрэ отступил от владыки на шаг.
— Простите меня, — пробормотал он.
Ши хотел что-то сказать, но его перебил крик девочки:
— Отпустите! Прошу Вас! Не надо!
Когда дореки затащили ее в кабинет.
Жестом Ши приказал Кáрэ отойти. Кáрэ низко поклонился и отошел в угол, за красную линию.
Сам же Ши неспешно подошел к девочке, осмотрел ее с ног до головы. Девочка все брыкалась, извивалась – не оставляла попыток вырваться из лап дореков. Осмелев от отчаяния, она плюнула владыке в лицо.
Кáрэ вздрогнул. Взглядом, полным ужаса, он смотрел на Ши. Ждал, не скрывая страха, что владыка придет в испепеляющую ярость. Чего не случилось. Ши молча вытер плевок с лица. Лишь покачал головой.