Она подбежала к Кáрэ.
— Может уйдем отсюда? Возьмем досок, построим где-нибудь шалаш, — сказала она.
— Поздно уже, — ответил ей Кáрэ, — Что тут все, поумирали что ли! — закричал он. Пнул дверь ногой. Та вздрогнула и со скрипом открылась.
Кáрэ и Сю́та переглянулись. Сю́та закачала головой. Но Кáрэ осторожно вошел.
В доме было тепло, будто бы натоплено. И чисто. Очень чисто. Ни единой пылинки, не единого, даже самого мелкого мусора на полу. Кáрэ прошел чуть вперед. Половицы под его ногами тихо поскрипывали.
— Извините. Но у вас дверь была не заперта, — сказал Кáрэ.
Ему никто не ответил.
Кáрэ осторожно пошел вперед. За ним по пятам следовала Сю́та, боязливо оглядываясь по сторонам.
— Не нравится мне тут, — прошептала она.
Кáрэ лишь отмахнулся.
Коридор их привел прямиком к спальне, которую освещал яркий свет кристалла, стоявшего на постаменте, у изголовья кровати. В спальне было жарко. Очень жарко. Кáрэ боязливо подошел к кристаллу. Снял обувь, встал на кровать. Протянул к кристаллу руки.
— Он теплый, — обернулся к Сю́те, — подойди, погрейся.
Сю́та покачала головой. Она стянула с себя мокрое платье, которую повесила на дверцу шкафа. С платья на пол закапала вода.
— Погрейся, — повторил Кáрэ.
Он не отрываясь смотрел на кристалл.
— Нет. Спасибо, — ответила ему Сю́та, забираясь под одеяло.
— Ну как хочешь, — ответил ей Кáрэ.
Он сам спрыгнул с кровати, развесил мокрую одежду. И нырнул под одеяло.
Сю́та потрясла Ка́рэ за плечо.
— Что? — спросил он.
— На рисунке твои родители? — спросила Сю́та, — я слышала, у людей они есть.
Ка́рэ кивнул.
— А где они?
Он молчал.
— Ка́рэ?
— Не знаю, — ответил он и отвернулся.
Дождь грохотал по крыше, изредка заглушаемый далекими раскатами грома. Гроза уходила. Кáрэ широко зевнул. Он лежал, положив руки под голову, смотрел на белый потолок, на котором не было ни единой паутинки.
— Сю́та, — прошептал он, — ты спишь?
— Нет, — отозвалась она.
— Слушай, а расскажи чего-нибудь о Небесном городе.
— Хорошо.
Сю́та заговорила снова о хрустальных домах, беспечных звездах и прекрасных закатах. От ее рассказов у Кáрэ замирало сердце.
Большое, просто огромное, красное-красное яблоко поблескивало в лучах солнца. От его тяжести даже склонилась ветка. Сю́та подпрыгивала, пытаясь дотянуться до яблока, но ее пальцы едва касались спелого плода.
— Сю́та! Сю́та! — разнесся по саду крик Ша́ина, — ты где?
— Здесь! — ответила ему Сю́та и снова прыгнула. Ударила по яблоку, которое качнулось, но так и не сорвалось с ветки.
— А, вот ты где! — Ша́ин выглянул из-за дерева, — пошли быстрее!
— Куда?
— Луна собирает всех. Давай.
— Но… — Сю́та взглянула на висящее яблоко с нескрываемой грустью.
Ша́ин вздохнул. Но подошел, подпрыгнул, сорвал яблоко и отдал его Сю́те.
— Спасибо!
— Пошли быстрее! — крикнул убегающий Ша́ин.
Сю́та побежала за ним. Мимо пышных деревьев, ветки которых согнулись от уже спелых и только созревающих, еще зеленых плодов. Яблони росли здесь бесконечными рядами. И если не знать пути, то можно легко заблудиться. Или спрятаться, если играешь в прятки.
На главной площади собрались все-все звезды. Они рассаживались прямо на облако вокруг величественной Луны, которая восседала в облачном кресле. Луна была как всегда прекрасна: в длинных, шелковых одеждах, прошитых серебренными нитями. Платье, легкое, развивающееся от малейшего дуновения ветерка, струилось с острых плеч Луны, облегая ее изящное тело и тонуло в густых, розоватых облаках у подножия трона.
Сю́та следовала за Ша́ином, к первым рядам, где уже уселась Но́ко.
— Где ты была? — спросила Но́ко шепотом, — тебя только ждем.
— В саду, — ответила Сю́та и откусила яблоко.