— Цела? — спросил Ка́рэ.
Сю́та кивнула.
На спину Ка́рэ прыгнул дорек. Он нещадно царапал его, пытался повалить. Ка́рэ закричал, побежал спиной. Врезался в стену. Дорек обмяк, рухнул на пол. Пара дореков подбежали к Ка́рэ, направили на него катаны. Они тут же были отброшены огромной, когтистой лапой, принадлежавшей Монсу́те. Он, огромный монстр, возвышался над домом.
— Здравствуй, дитя, — громогласно сказал он.
— Привет! — сказала Сю́та. Совсем тихо. Монсу́та ее расслышал. Улыбнулся.
— Мерзавец! — заревел Ши, обнажая катану. Словно кошка он бросился на Ка́рэ. Тот отразил удар. На пол упали искры.
— Я тебя… — закричал Ши. Но тут же был прерван ударом лапы Монсу́ты. Ши отлетел к стене. Из кармана его одежд выкатился пузырек с кровью — единственный оставшийся пузырек. Ка́рэ поднял его.
— Отдай! — простонал Ши, протягивая руку.
Но Ка́рэ со всей силы бросил пузырек в стену. Тот разбился на множество осколков. Кровь, белая с золотыми проблесками, потекла по стене прямо на пол, где впитывалась в прогнившие доски. Ши замер, в ужасе смотря на осколки склянки у его ног.
Ка́рэ катаной обрубил оставшиеся ремни. Поднял Сю́ту, совсем невесомую Сю́ту на руки.
— Совсем дело плохо? — спросил он.
Сю́та кивнула. Улыбнулась. Прижалась к Ка́рэ.
— Монсу́та, нет времени! — сказал Ка́рэ монстру, который медленно приближал раскрытую пасть к побледневшему от страха Ши. Монсу́та захлопнул пасть прямо над его головой.
Он аккуратно поднял Ка́рэ с Сю́той на спину.
— Куда вам, человеческие детеныши? — спросил он.
— На Высокую гору! — крикнул Ка́рэ.
Ветер свистел в ушах, грозился сбить Ка́рэ со спины Монсу́ты. Монстр бежал быстро, одним прыжком он перемахнул через городскую стену. Другой прыжок и оказался в гуще соснового леса.
Время поджимало. Огромный, пылающий диск солнца уже коснулся горизонта. Полоса неба вспыхнула нежным, алым светом. А небо над головой совсем потемнело. Загорались первые, самые яркие звезды.
Ка́рэ почувствовал, как Сю́та крепче прижалась к нему. Он взглянул на нее. Она пристально смотрела ему в глаза.
— Почему? — тихо спросила она.
Ка́рэ улыбнулся.
— Я же обещал тебя довести до Звездных врат, — просто ответил он, — хоть сам и не достоин Небесного города.
Монсу́та дернулся всем телом, зарычал.
— Что случилось? — спросил Ка́рэ. Его голос отнес прочь ветер.
Монсу́та не услышал. Он бежал. Как вдруг у самой пропасти он снова зарычал. Даже не зарычал, а взвыл от боли. Монсу́та падал.
— Держись! — сказал Ка́рэ.
Он крепче обнял Сю́ту. Она, как могла, хваталась за его рубаху. Ка́рэ прыгнул. Земля, далекая земля стремительно приближалась. Ка́рэ зажмурился. Ноги врезались в землю. Их пронзила боль. Ка́рэ упал на спину, чтобы ненароком не ранить Сю́ту. Ведь от нее и так осталась лишь хрустальная тень.
С треском, словно тростинки, ломались стволы высоких сосен под телом Монсу́ты. Он ревел, взмахивал огромными лапами, пытаясь смахнуть с себя дореков, облепивших его задние лапы. Они нещадно рвали кожу на лапах, протыкали плоть острыми катанми, рвали ее когтями.
С трудом Ка́рэ поднялся. Левая нога болела. Ка́рэ забыл о боли. Забыл о себе. Не было времени. Ведь солнце… Оно неумолимо пряталось за горизонт. Тени становились длине, небо темнее. И все больше и больше звезд загоралось. А Сю́та таяла на глазах.
— Схватить ее! — раздался крик Ши. Он бежал с высокого холма в окружении дореков, обнажив катану.
Ка́рэ поднял Сю́ту на руки, побежал к пропасти.
Монсу́та никак не мог сбросить дореков. Он ревел от боли, катался по земле. Взмахивал окровавленными лапами, расшибая в щепки оставшиеся сосны. Просить о помощи его не было смысла.
Несколько сосен, сваленных Монсу́той упали через пропасть, образуя незамысловатый мост. Ка́рэ ухватил Сю́ту покрепче. Вступил на ствол. Тот был мокрый от вечерней росы. Затаив дыхание, Ка́рэ пошел вперед. Шаг. Еще шаг. Нога соскользнула. Сю́та вскрикнула, вцепилась в Ка́рэ. А он замер, выдохнул. Шел дальше, стараясь не смотреть вниз.
Ствол становился тоньше. Густые ветки мешали идти. Ка́рэ их придавливал ногами, но они грозились в любой момент выпрямится, столкнуть в пропасть. Вдруг ствол ожил, медленно закрутился. Ка́рэ обернулся. Несколько дореков шли следом, хищно улыбаясь, обнажая острые зубы. Ка́рэ ускорил шаг. Ноги то и дело соскальзывали.