Незаметно, под прикрытием толпы, Ка́рэ побежал следом. Чуть-чуть обогнал конвой, остановился у плаката с надписью: «Справедливые законы — справедливое государство» под грозным протретом владыки. Ка́рэ дождался, когда заключенные поравняются с ним. И со всей силы дернул плакат. Тот с треском оторвался от стены и упал точно на заключенных и их конвоиров.
Ка́рэ быстро затерялся среди завороженной невиданным зрелищем толпы. Он слышал, как закричал дорек-командир:
— Найти их!
Люди с криками бросилась в рассыпную. Кто-то падал, истошно кричал. Ка́рэ обернулся. Его взгляд встретился с заключенным. Мужчиной, уводившем жену в проулок между домами.
Карета владыки стояла посреди бескрайнего поля, засеянного пшеницей, у самой воронки. Сюдаупала звезда. Дореки облазили воронку вдоль и поперек по несколько раз, но ничего не нашли. Тогда Ши отправил их осматривать окрестности:
— Звезда не могла далеко уйти, так что ищите! Во имя Вселенной, ищите! Без звезды даже не смейте возвращаться!
Поиски, начавшиеся ночью, не закончились и к утру. Ши устал. Смертельно устал. Жара и бессоница усилили головную боль. Владыке казалось, что его голова надулась и вот-вот лопнет, разлетится на ошметки, как от порохового снаряда. Ши решил немного подремать. Он открыл дверь, более-менее улегся на жестком сидении. В карету ворвался прохладный ветерок. Владыка понадеялся, что она успокоит невыносиму головную боль.
Заснуть не получалось. Мысли, дурные мысли то и дело переговаривались друг с другом, сливаясь в кричащую какофонию голосов. Среди всей неразборчивой болтовни звучало отчетливо лишь одно-единсвенное слово. Смерть.
В груди будто бы вспыхнуло пламя. Ши скрючился от боли, раскашлялся. Приступ был долгим, мучительным. Владыка подумал, что уже настал его конец. Как пламя в груди потухло так же быстро, как и вспыхнуло. Кашель прекратился. Единственным напоминанием осталась кровь, вытекающая тонкой стрйкой изо рта Ши, которую владыка вытер рукавом своего богатого платья.
Элексир бессмертия. До него оставался лишь один-единственный шаг. Главное, найти звезду. Но она могла скрыться среди дремучих лесов, затеряться в окрестных деревнях, коих тут бесчестное множество. Ее мог задрать дикий зверь. Или она уже погибла, ведь звезды на земле долго не живут. Ши гнал мрачные мысли прочь. Все твердил, что звезда окажется в его руках.
По карете еле слышно постучали. Вслед за стуком раздался тихий голос дорека:
— Владыка.
Ши не услышал.
— Владыка, — чуть громче сказал дорек.
Со вздохом Ши поднялся. Отчего голову вновь пронзила боль. Ши сощурился, схватился за виски.
— Нашли? — спросил Ши.
Дореки молчали.
— Тогда что вы пришли! — Ши закричал, — Ищите! Мерзавцы!
Дореки кивнули и тут же скрылись в стройных стеблях молодых хлебов.
Голову будто бы залили свинцом. Ши снова лег. Тихие стоны вырвались из груди владыки. Больше не было сил выносить боль. Нужно вернуться в замок. Вызвать лекаря, чтобы тот напоил его какой-нибудь микстурой. В конце концов поспать.
— В замок! — крикнул владыка.
Дорек-кучер хлестнул лошадей поводьями. Те неторопливо повезли карету в город, величественно поднимавшегося над холмами.
— Во имя Вселенной, быстрее! — закричал Ши и несколько раз со всей силы ударил по потолку кареты. Кучер подстегнул лошадей.
Огромные ворота неторопливо отворились, открывая огромный мир за ними: бескрайние поля, далекие леса и Высокую гору. Их чарующая свобода манила Ка́рэ. Он невольно пошел к воротам. Мир вокруг перестал существовать. Канул в небытье проклятый город, серая масса людей, окружавшая Ка́рэ. Он видел перед собой только поле. Огромное, зеленое поле и бескрайнее голубое небо над ним.
Ка́рэ ускорил шаг. Ему было все равно, что за ним погонятся дореки, если он выбежит из города. Все равно, что они его схватят. Все равно, что они его убьют. Главное, что он хоть краткий миг побудет на свободе, будет лежать на мягкой, сладко пахнущей траве, смотреть на голубое небо. Дышать полной грудью.
Ка́рэ уже бежал, не замечая, что с его головы спал капюшон.
Но вот, телега с сеном въехала в город. Створки ворот сомкнулись. Их стук вернул Ка́рэ в реальность. Он остановился. Но перед его глазами все еще стояли картины бескрайних просторов целого огромного мира по ту сторону стены. Которые исчезли, когда Ка́рэ толкнул плечом прохожий.