— Быть того не может, — пробормотала Медведева. — Все берут. Деньги-то сейчас всем нужны… Тем более, вон он какие костюмы носит. А часы? Вы видели его часы? Такое явно не купишь на зарплату преподавателя… Может, еще подойдем и узнаем?
— Не, — Майков мотнул головой, отхлебнул кофе из чашки, поморщился и наконец произнес, — он точно не возьмет. У меня идея другая.
— Ну? — в один голос сказали Варя с Никитой.
Рома выждал паузу, дождавшись, когда все четверо посмотрят на него, вальяжно откинулся на спинку стула, довольный собой оглядел одногруппников, и проговорил:
— Договориться можно всегда с кем и когда угодно. Важно знать, что предлагать, — он медленно перевел взгляд с Вари на Никиту, с него на Женю и наконец остановил его на Наде. Та непроизвольно вздрогнула.
— Ну и что же? — вздохнула Медведева, которую уже начала раздражать эта медлительность Майкова.
— Если его не интересуют материальные блага, — Рома все также не сводил задумчивого взгляда с Афанасьевой, — значит, надо предложить… скажем так, духовные. — Медведева кашлянула, поэтому он пояснил. — Барышню ему подсунем, что непонятного?
Надя замерла. Это низко. Отвратительно. Унизительно. В универе ходила байка о том, что так можно решить проблемы с зачетом или экзаменом, но она еще ни разу не слышала, чтобы кто-то делал это на практике. И тут Рома предлагает это, при этом бесстыдно глядя прямо ей в глаза…
— И что, думаешь кто-то за всю группу отдуваться будет? — Никита махнул рукой. — Очень надо.
— Почему? — Май пожал плечами и отхлебнул из чашки. — Только за нас пятерых. Раз уж мы с вами здесь все собирались…
— Так, сразу говорю, — произнесла Варя, поднимая ладони вверх, — я на это не пойду. Я же…
— А я твою кандидатуру и не рассматриваю, — прервал ее Рома. — Тебя с твоим характером вообще к людям подпускать нельзя.
Медведева возмущенно подавилась воздухом.
— А тогда кто?.. — До нее наконец дошло. — Надьку? Серьезно?!
— А что? — он растянул губы в неприятной улыбке. — Она красивая. Во всяком случае, она в открытую не называет его «Козлом Сергеевичем».
— Нет уж! — она помотала головой. — Надю в обиду не дам. Даже и не думай!..
— Я, что, прошу сразу же с ним в постель лезть? — вздохнул Рома. — Или влезать с ним в отношения на постоянной основе? Нет. Всё, что от нее потребуется, — это объясниться в любви, растрогать его до глубины души и получить автомат для себя и своих любимых друзей…
— Ну ты, конечно, Май, даешь, — присвистнул Никита, отводя взгляд в сторону. — Это, конечно…
— Это некрасиво как-то, — пробормотал Женя.
— Слушай сюда, рюкзак с ушами, — окрысился Майков. — Каждый выживает по-своему. Хочешь — учи эти херню, сколько влезет, а потом рассказывай ему все эти сказочки на экзамене. Лично у меня такого желания нет. Да и у некоторых за этим столом тоже…
— Ладно, черт с этим Денницыным, — Данченко скривился, — но Надя? Ну как-то… Некрасиво, Женя прав. Не, Надь, ты, конечно, сама себе хозяйка, но…
— Вот именно, — оборвал его Рома, — поэтому пусть сама и решает. Нечего на нее наседать. А то ишь, пособирались святоши и морали мне тут читают.
— А если он женат? — предположила Варя. — Кольца-то нет, но все же…
— И что? — Майков беспечно пожал плечами. — Какая разница?
Все сидящие за столом замолчали. Четыре пары глаз с любопытством смотрели на Афанасьеву и ждали ее реакции.
— Ну так что, Надь? — спросил Май, взглянув на девушку.
Надя все это время сидела за столом и хранила молчание, как будто и не о ней говорили все это время. Все это просто не укладывалось у нее в голове.
— Я, пожалуй, пойду себе еще чая возьму, — полушепотом произнесла она, поднимаясь из-за стола и быстро уходя.
Смешавшись в толпе студентов, стоявших в сильно поредевшей очереди, Надя наконец смогла спокойно выдохнуть. В принципе, она была не удивлена, что в голову Мая могла прийти подобная мысль. Удивляло то, что он предложил это именно ей. Не кому-либо другому с потока, не какой-нибудь красивой Машке Кругловой из первой группы или Лене Гурко с третьей, а именно ей. Она-то и красивой себя никогда не считала…