Небо было чёрное как уголь, сплошь в серых тучах, только с одного краю синело, как драгоценный камень. Пожалуй, за полночь перевалило, тускло подумал Скай. Руки так и висели плетьми, а в голове повторялось без конца: ты — ничего — не можешь — ты — ничего — не можешь…
— А теперь слушай очень внимательно, Вейтар, — сказал Колдун сухо, почти грубо. — Слушай, я тебе говорю. Некогда по сто раз повторять.
Скай посмотрел на него, ничего не чувствуя. Куда теперь торопиться-то?
— Тварь сгустила краски. Йенльянд не пал, но они потеряли много людей и затворили город. Уцелевшие Проклятые идут по Яблоневым Равнинам беспрепятственно. Лерре видел это. И я тоже.
Йенльянд, Проклятые, видения — какая разница, тупо думал Скай, глядя поверх плеча Колдуна на дальние холмы. Что мне за дело до этого, если мой город, может быть, уже сравняли с землёй… теперь уже всё равно…
— Сигнальный огонь Йенльянда не зажёгся потому, что один из Проклятых — колдун. Башню он разрушил в первую очередь. Яблоневые Равнины залиты кровью, но в твоём городе об этом ничего не знают. Предупреди их. Скажи им то, что сказал сейчас я. Ну?
— Йенльянд… не пал, но… огни не зажглись… — Скай вытер рукавом мокрое лицо, и вдруг замер.
Холмы? И никаких деревьев? Кроме одной обугленной яблони…
Вокруг было очень тихо, а с моря дул ветер, очень холодный. Скай вытер рукавом мокрое лицо: что теперь толку злиться на Колдуна…
Скай обернулся так резко, что чуть не вывихнул шею. Городские ворота были на своём месте, совсем близко, запертые на ночь. На стене горели два факела.
Скай почувствовал, как его переполняет ликование. Город цел! Все живы!
Пока что живы. Спят и горя не знают. Нынче празднуют Рдяницу, к ней готовились целый месяц. Никому и в голову не придёт в такой день ждать беды.
Колдун за плечо развернул его к себе.
— Ты запомнил, что я сказал тебе?
— Да. Да. Они идут Равнинами… нападают на фермы. А огни не зажглись. Они идут верхней дорогой или…
— Этого я не знаю, я не всемогущ. Тут вашим доблестным воинам придётся справляться самим.
— Хермонд вышлет разведчиков. У нас есть ёлайги, целых…
— Хватит болтать! Пошевеливайся, глупец.
«Это меня не касается», — говорил он. Если этот клятый город сгорит — туда ему и дорога. Они убили мою мать, а меня изгнали.
А сам догнал меня, перенёс сюда колдовством…
— А ты не идёшь со мной?
— Если тебя примут всерьёз, моё присутствие там ни к чему. А если, что кажется мне более вероятным, твоих слов им будет недостаточно — я зажгу им сигнальный огонь.