— Смотрите-ка, сработало, — с мрачным весельем сказал Колдун. Сорвал с низкой ветки яблоко посимпатичнее, откусил и сморщился. — Ну и кислятина…
Скай заставил себя открыть глаза. Проклятые больше не тащились, как муравьи, вниз по склону холма. Они бежали — кто быстро, кто помедленнее, а кто едва ковылял на паучьих ножках — к Файгарову подворью. Сперва Скай не мог понять, в чём дело, но потом догадался: пыльные призраки! Приманка Колдуна сработала: Проклятые гонялись за призраками, будто кошки за мышью. Но удары тяжёлых мечей и кривых лап рассеивали пыльный столб на один миг, а потом призрак стягивался обратно и спешил прочь.
Скай заметил мечущуюся по двору перепуганную курицу и не успел даже пожалеть её: в следующий миг она, как по волшебству, превратилась из живой птицы в кровавую лепёшку под ногами Проклятого. Ская замутило, и он перевёл взгляд на восток, лишь бы ничего этого не видеть. Фир-энм-Хайт. Отец. Нэи. Тальма. Думай о самом лучшем, что ждёт там, на востоке. Имлор Многоликий, если только я увижу свой город ещё раз, я больше не стану ныть…
— Надолго их это не удержит, — заметил Колдун мрачно. — Что-то ваше могучее войско не торопится.
— Кто-нибудь из моих людей скоро будет здесь, — твёрдо сказал Мельгас, взглянув на солнце и прикидывая в уме, сколько часов прошло. — Тебе недолго осталось продержаться, колдун.
— Вам-то легко говорить…
Пыльные призраки и правда переставали занимать Проклятых. То один, то другой начинали своё неотвратимое муравьиное движение прочь со двора.
— Да уж, Лерре, — проворчал Колдун, поднимаясь во весь рост, — опять нам с тобой делать всю грязную работу.
Лерре не ответил. Он сделал широкий круг, снизился над подворьем и принялся с гнусным карканьем пикировать на разбредающихся Проклятых, целя в глаза. Проклятые тянули к нему руки и поворачивали головы, но забывали о нём, едва он отлетал на безопасное расстояние.
Колдун заговорил на Колдовском Наречии так быстро, что нельзя было ничего разобрать. Он то и дело рассекал посохом воздух, будто отдавал приказ невидимому войску, а в ответ по всему подворью срывались с места и пускались в дикий пляс вилы, мётлы, кадушки, поленья, кочаны с капустных грядок и даже несчастное вишнёвое деревце. Проклятые набрасывались на всё подряд, ловили, ломали и отшвыривали обломки прочь, попутно снося плетни и вытаптывая огород, и Скай с болью думал, сколько во всё это вложено любви и труда и каково Файгару будет вернуться к своей загубленной земле в самый урожай.
Колдун тем временем начинал уставать. Он задыхался и обливался потом, будто каждое полено поднимал собственными руками. Насколько его сил ещё хватит, подумал Скай, и его затошнило снова. И что мы будем делать, когда они кончатся совсем, его силы…
— Смотри, вон там двое почти со двора ушли!
Колдун выругался и забормотал что-то другое. Поднял посох с таким усилием, точно он из железа отлит, — и Скай увидел, как над колодцем поднимается, как гигантская дождевая капля, колышущийся шар воды, плывёт по воздуху к бредущим по грядкам Проклятым, обрушивается на них разом, превращая мягкую землю в грязь. Колдун всадил посох в землю и повернул — и грязь втянула ноги Проклятых, как болото.
— Но они же выберутся… — начал Скай несмело, но Мельгас одёрнул его:
— Раай-сар.
Колдун опустился на одно колено и коснулся ладонью травы. Опять было похоже, будто он молится, но Скай знал: это он собирается с силами. В следующий миг волна холода накрыла Ская, Мельгаса и ёлайгов, так что он даже вздрогнул от неожиданности. Листья на ближайшей яблоне съёжились, будто побитые заморозком, и яблоки сделались полупрозрачными. В том месте, где рука Колдуна касалась земли, трава побелела от инея, и эта инеистая дорожка бежала прямо к грядкам, где двое Проклятых бессмысленно барахтались, вмёрзнув в лёд.
Вот это да! Если такое может сделать один-единственный колдун, то что же могут двести! Понятно теперь, что все их так боятся…
Только вот было похоже, что Колдуну всё это обходится дорогой ценой. Он стоял, сгорбившись и цепляясь за посох, весь дрожал и лязгал зубами, как в жестоком ознобе. Скай сделал неуверенный шаг к нему, не зная, чем помочь.
— Колдун…
Но тот посмотрел на него с яростью, и лицо у него было… страшное. Такое, что Скаю захотелось отвернуться, как от Проклятых.
— Замолчи, раай-сар, и не мешай ему, — вполголоса велел ему Мельгас, но смотрел он в другую сторону. — Разведчик!