Разрезая облака душу рвет мне пополам
Плач надежды по мечте.
Вот это текст… Просто сто из ста… Полное попадание в состояние души. «Сердцем воскреснув, любовью омыться»… Как же ты мне нужна…
А вот и город… Доехал… Заезжал во все цветочные магазины по пути и скупал все розы, чувствовал себя как пьяный, а когда остановился у ее дома оробел. Боялся выйти. Сидел и смотрел на ее окна. Вот в лежанке на балконе сидит один из ее котов, а второй и третий наблюдают за улицей с подоконника кухни, вылизываясь. А вот и она сама подошла к окну и прислонилась лбом к стеклу, поглаживая котов. Вдруг прогонит? Он же поступил как последняя свинья, когда уехал вот так, без звонка, без объяснений… Наверняка она злится… Он бы точно злился, и на порог бы не пустил, просто захлопнул дверь перед носом. А она? Как она примет его? И вдруг она посмотрела прямо на него и сердце пропустило удар, а потом понеслось вскачь, отбивая барабанную дробь где-то в районе горла, и всё не получается сглотнуть эту дробь, протолкнуть воздух в легкие… Рывком прижала ладонь к горлу и отошла от окна. Всё, пора…
Сгреб с заднего сиденья цветы, а они, не помещаясь в захвате рук, выскальзывали по пути, оставаясь на асфальте крыльца, а затем и на ступенях подъезда, пока поднимался. Замер у двери. Щелкнул замок. И вот она стоит на пороге с котом на руках. Вошел, и уронил цветы к ногам, и закрыл дверь, не отрывая взгляда от ее глаз в полумраке прихожей. Шагнул к ней по цветам, а она охнула, и встала на колени, собирая розы,
- Зачем ты так, она же такие красивые…
- Да черт с ними, еще куплю, если захочешь, - поднял ее за плечи и прижал к себе, - только не прогоняй…
- Так я и не прогоняла… Ты сам ушел.
Без истерики, без упрека… Стояла, прижавшись к нему, положив руки на грудь и уткнувшись носом в шею. Ты ж моя девочка… Как же долго я до тебя шел…
- Прости меня… Я без тебя не могу больше. Не хочу и не могу. – и опустился на колени, прижимаясь лбом к животу и обнимая руками. И она гладила его по волосам, снимая груз последних недель, метаний и гнева.
Глава 36, 37
А потом был чай на кухне. И удивительно вкусная шарлотка с чуть кислыми душистыми яблоками. И, наконец-то, покой… Его рай рядом с ней. Уютное молчание на крохотной кухне, с мурчащими котами на коленях и на столе. Говорить ничего не хотелось, да и не нужны были уже слова. Всё именно так, как и должно быть. А компромисс они обязательно найдут, не могут не найти решение два взрослых умных человека. И он научится ее слышать. Научится принимать. И понимать тоже научится, так же, как она поняла его. Поняла еще тогда, двадцать два года назад, его суть.
А потом была ночь, и ее крик его имени, вторящий его рычанию, когда уже не было отдельно его и ее, когда одно, и счастье одно на двоих и ее голова на его плече и ее сон в его руках.
И утро, умытое ночным дождем, и вопли котов под дверью, и Юлькино ворчание в подушку, когда сработал будильник. А потом шутливые догонялки по квартире и бой подушками, и вот она уже хохочет в его руках от щекотки и брыкается, сползая с кровати, и футболка задирается до груди, и он снова не может остановиться, не контролирует острое желание, вспыхнувшее от ощущения ее кожи под ладонями.
И вечер, когда приходится прощаться на неделю, и его обещание приехать на выходные, а может быть и дольше, как получится с делами утрясти. И ее поцелуй у порога, когда так не хочется отпускать, а хочется остаться и целовать, целовать, пока не кончится воздух, а потом отдышаться и начать снова… Ее обещание ждать… И счастье – он больше не один… И он нужен. Именно он, а не всё, что он может ей дать. Он любим той, что для него стала миром. Началом и окончанием. Та, к которой он уже совсем скоро вернется.
Глава 37
Понедельник начался с чашки кофе и «Привет» в телеграмме, и песни ее утреннего настроения. «За той рекой» Барыкина? Он рассмеялся… Вот уж никогда бы не подумал, что Юлька слушает Барыкина. Поставил на воспроизведение и пошел одеваться на работу, насвистывая простой мотив «…была со мной, пока заря не заалела, и эту сказочную ночь не прогнала тогда ты прочь, и никогда потом об этом не жалела…». Он улыбался, как последний дурак, пока собирался и пока ехал, и шел в кабинет, рассмеялся, когда поймал недоуменный взгляд секретарши, подмигнул ей и закрыл дверь. Набрал Юлькин номер
- Привет, моя, ты прямо сделала моё утро, - мурлыкнул ей в телефон, когда она ответила на вызов
- Да вот сама в шоке от своего выбора песни дня, - рассмеялась она, - необъяснимые выверты подсознания. Никогда не была фанаткой его творчества, а тут проснулась с этой песней в голове. Доктор, меня вылечат?