По памяти, не спеша, оглядывая обновленные пейзажи, как будто заново знакомясь со старым другом детства, с которым не виделся много лет, доехал до нужного адреса. Город изменился… Появились и новые магазины, и, надо же, большие торговые центры, и памятники, и обновленные скверы и парки радовали зеленью и фонтанами. Но, как привет из юности, проплывали старые дома, музыкальная школа, в которой он оттрубил положенные семь лет, о которых он никогда не жалел, хоть и садился за инструмент последний раз в мохнатом году… А вот и спортзал, в который ходил, чтобы из угловатого худого подростка стать видным парнем, да, что греха таить, чтобы девчонкам нравиться, а то они его в упор не замечали в его далекие 14 – 15 лет, а хотелось… Отец тогда посмеялся в усы, а мама переживала, боялась, что он себе проблем накачает, а не фигуру, но возражать не стала. Рядом со спортзалом, который сейчас разросся до фитнес-клуба в три этажа стоял и робко подмигивал из-за дерева старый киоск, в котором когда-то продавали поштучно сигареты. Черт, вот никогда бы не подумал, что могу так настольгировать…
Родной двор встретил тишиной и свободными местами для парковки. Подхватив переноску и чемодан набрал номер квартиры на домофоне. Дверь открылась, пропуская в душный подъезд. Так, третий этаж, налево… Дядька стоял у открытой двери, ногой заталкивая в квартиру пытающуюся сбежать кошку. Ну что сказать… Будет у них на этой неделе два зверя… Как и у родителей когда-то…
Глава 4
Родителей не стало давно. Маришка тогда только родилась, а его отправляли в командировку в Америку на три месяца, и они решили на семейном совете, что отец с матерью приедут на это время к нему, чтобы помочь жене с дочкой. Отец не справился с управлением автомобиля и их вынесло на встречную… Он не мог тогда присутствовать на похоронах, как ни рвался, ему не позволили, пришлось оставаться до конца срока стажировки. Алиске досталось тогда: на руках новорожденная дочь, одна, а тут еще и похороны организовывать, и вопросы решать, дядька тогда с женой очень помогли, сразу приехали, и были с ней рядом, пока он не вернулся. А когда вернулся, на их могиле напился, как никогда за всю свою жизнь… Ни до, ни после… Ревел и выл, как раненое животное, и тогда его накрыло пониманием, что все конечно, - и время, и люди, потому как до этого казалось, что родители будут рядом всегда: и отец, с его неизменной улыбкой в усы и понимающим молчанием, и мама, что всегда что-то готовила на кухне и волновалась о них обоих. От безысходности и пустоты тогда спасла дочь, заново научив его улыбаться, но всё равно, что-то важное и ценное закрылось глубоко внутри, обросло панцирем и выключилось, что-то сломалось. Вернуться в родной городок он не мог, боясь, что та боль опять поднимется, выворачивая чувства наизнанку, испытывал страх от того, что мог с этим не справиться, не чувствовал сил снова это пережить. Квартира осталась ему, но жил там дядька, после того, как его дети разъехались, а жены не стало от рака. Они иногда перезванивались, и дядька даже приезжал, но никогда не оставался на долго. Двадцать лет. А тут вдруг потянуло. Да так, что сопротивляться сил нет. Видимо время пришло. Или может быть он просто стал старше?
На пороге обнялись, Саша с болью увидел, как дядька постарел за последние лет пять: седой, как лунь, и руки немного дрожат по-старчески. Все-таки 73 - возраст… А бывало раньше, на шумных семейных застольях, когда собиралась на праздники вся родня, дядька всем давал жару: и выпить, и закусить, а потом еще и на баяне играть, пока руки не устанут, и все ругал его отца, что зря он Сашку на отделение фортепиано отдал в музыкальную школу, мол толку от его инструмента, как с козла молока – с собой не возьмешь и задору никакого, да и гитара так, баловство, девок завлекать. Сашка, слыша такие разговоры, обижался, но дядька только посмеивался и подмигивал ему хмельным глазом.
- Ну что, здорово, Санька, давненько не виделись… Да… - дядька смутился, кашлянув в кулак, приобнял гостя и толкнул в спину вглубь квартиры. – что стоишь-то, как не родной, заходи уже, обедать скоро будем, я, вот, картошки нажарил…
Пуша недовольно завозилась и зашипела в переноске, учуяв конкурента.
-Ба, да ты никак с собой кого привез?
- Так получилось, дядь, Маришка мне подкинула кошку свою, пока в отпуск укатила с Вадимом, а я ж ее не брошу, вот и привез.
- Да, чать, не подерутся уж, мой мужик тихий, только когда жрать просит орет.