— Ну и куда ты со мной? — я хотела уже открыть входную дверь, когда дворняжка выскочила из спальни. — Мы уже погуляли с тобой, теперь я хочу одна.
Он, естественно, не понимал, как это: выйти на улице и без него. Ведь его участие в любой деятельности делает ее в сто раз интереснее!
— Бублик, дома.
“Бублик, гулять!” — примерно такое содержание было у его ответного лая. Он подбежал к двери и прыгнул на нее, оперся передними лапами.
— Нет, я сказала “нет”.
“А я говорю да!”, — еще более просящие “гав” можно было интерпретировать только так. А скулеж, ставший точкой в его реплике, — “Ну пожа-алуйста”.
И мне бы плюнуть на его просьбы, нет, требования, приправленные жалобными взглядами, но я слишком отчетливо почувствовала себя сволочь. Редкостной и бессердечной. Так что я только вздохнула и приняла поражение. Потянулась к поводку.
Когда мы вышли пес принялся обнюхивать пяточек у подъезда так, как если бы видел его в первый раз. Или словно бы тут могло что-то поменяться за то время, пока он сидел дома. Я свистнула ему, чтобы он не отставал, для пущей убедительности дернула за поводок.
— Пошли-пошли, не стоит задерживаться в такое время на улице… Мало ли.
Ларек, чудом оставшийся в этой районе еще с нулевых годов, был чуть ли не в самом конце того самого частного сектора. Идти по нему в такое время было не супер опасно, но и беззаботной эту прогулку я бы тоже не назвала. Все-таки разные маргинальные личности активизировались примерно в это время суток.
“Вроде бы Вася учил собаку команде “чужой”...” — я покосилась на Бублика, что семенил рядышком. Он был предельно спокойным и, видимо, моих переживаний не разделял. — “Вот в случае чего и посмотрим, как хорошо ты ее выучил”.
В ту сторону действительно обошлось без каких-либо происшествий. Мы быстро миновали весь отрезок дороги, дошли до цели и я постучалась в стеклянное окошко. Сонная тетка, с нескрываемым раздражением, бросила мне: “Чего надо?”, а я протянула ей помятые бумажки по сто и пятьдесят рублей.
— Мальборо с двумя капсулами, будьте добры.
Обратно я забрала уже и мелочь, и вожделенную пачку. Прикурила же сразу там, отойдя всего на пару метров. Настолько хотелось курить, что даже забыла о своей традиции переворачивать первую сигарету, чтобы выкурить ее в последнюю очередь.
“Да твою же”, — осознание пришло уже слишком поздно, когда зажигалка подожгла табак.
— Что, думаешь, это минус одно сбывшееся желание?..
Бублик, если бы мог, пожал плечами — именно так читалось его не удомевающее выражение на морде, когда я к нему обратилась.
— Ладно, пошли уже… Докурю на ходу.
Пока шли в сторону дома, я ни о каких опасностях уже не думала — видимо первые полчаса заставили потерять бдительность… Как оказалось, это было очень зря.
Собаки живут быстрее людей. На их фоне мы вообще кажемся нерасторопными черепахами, едва понимающими, что вокруг происходит. Пока человек праздно смотрит себе под ноги или поэтично вдаль, собака успевает осознать огромное количество событий вокруг. Где-то пробежала мышь у забора, где-то хлопнула входная дверь, вдалеке сигналят машины.
Когда же происходит что-то экстренное, стремительное, то разница эта сглаживается — человек в опасности сам превращает в животное, повышается восприятие. Но собака все равно стремительнее, все равно успевает понять и сделать больше.
Вот как сейчас: я ушла глубоко в мысли, думала о кучи вещей, совершенно не связанных с тем, что разворачивалось вокруг меня. Книга, дедлайн, конференция, навязчивая забота со стороны Васи — быть может, если бы в потоке этих размышлений затесалось хоть что-то связанное с "здесь и сейчас", то возможно я бы тоже заметила неладное. Поняла бы, что Бублик начал тормозить, то и дело замирая как вкопанный, не из-за своего обычного любопытства. А из-за какой-то конкретной причины.
— Эй, ты чего? Я знаю, что мы погуляли меньше, чем обычно. Но пора домой.
Бублик посмотрел мне прямо в глаза таким умным и пронзительным взглядом, что мне наконец-то стало не по себе.
— Что...Что такое? — я оглядываюсь совсем неосознанно, пытаясь найти источник его беспокойства.