— Понимаю, — Нежданова в подтверждении кивнула, но в отличии от 30-летней тетеньки-журналистки в ее сопереживание я охотно верила. — Но как я этого не заметила-то, ума не приложу…
— Так мы хоть и ездили в один и тот же лагерь, но познакомились в последнюю мою смену там. Даже в последний день этой смены, помнишь?
— А-а, теперь ясно, — она задумчиво щелкнула замком ремня безопасности, завела машину. Через пару минут мы уже были на дороге.
Н. согласилась сегодня меня покатать по городу: подождать сначала меня из студии, потом свозить к сестре и оттуда домой. А там остаться с ночевкой.
— Слушай… Мне правда жаль, что такое с тобой было. Мне кажется, что ты совсем не заслужила ничего из того, что… ну… происходило.
— Насилие в принципе не бывает заслуженным.
— Помню. Ты об этом писала в той же книге… Я не знаю, конечно, что именно ты пережила, но если то же самое, о чем писала…
— Н., ну зачем ты.
— Прости-прости. Просто посчитала, что мне нужно тебе это сказать, подруга. Я же люблю тебя, помнишь об этом?
На этот раз улыбка у меня была искренней:
— Конечно помню, — я даже посмотрела прямо на Нежданову, в контраст тому, как я вела себя в разговоре на эту же тему совсем недавно. — Да и потом… В лагере все было не так ужасно, хотя бы из-за того, что именно там мы и встретились.
— Да! Чудесная встреча! Нет, ну правда, прям чудесная. Я бы сказала книжная… Поле, ночь, звезды, двое разговорившихся подростков…. Удивительно, как ты ее только не стащила куда-нибудь к себе в книгу.
— Стащу обязательно, не переживай, — я усмехнулась. — По просьбам телезрителей, так сказать.
Что уж говорить, ситуация и правда достойная пера, моего уж точно. Учитывая, как я люблю, судя по словам сотрудницы радио, противоречить сама себе и играть с контрастами.
До того как Н. свалилась мне на голову в тот день, последний, чтоб его, день той отвратительной смены (как будто бы в моей жизни были не-отвратительные) успело произойти рекордное количество гадостей.
Помимо почти привычных толчков-пинков-издевательств мальчишки решили, что утопить под вечер мои тапки в озере было замечательнейшей идеей. А облить меня водой и обсыпать песком — вообще верх гениальности.
Жаловаться на них, помнится, было бесполезно. Вожатыми тогда были старшеклассники немногим взрослее нас, которых подобные “приколы” только веселили. Тем более я же не плакала, а смеялась — значит обидно мне не было и можно было не напрягаться лишний раз.
Вот только обидно мне было, да еще как, а плакать я всегда убегала подальше ото всех. Не получалось у меня реветь при других, почти физически не получалось. Мать за сопли только сильнее кричала и на гречку могла еще в угол поставить. На публике из меня вырывался максимум совершенно неуместный смех и причитания из серии “ну ребята, ну вы чего”.
Из-за этого мы с Неждановой и встретились: она улизнула ото всех в поле, чтобы поглазеть на звезды, а я кататься в траве и рыдать. Когда она меня обнаружила и спросила, что же такого случилось, я пробубнила что-то из серии “сандали утонули в озере, а мне дома за это влетит”. Так и разговорились.
“Да ладно тебе, всего лишь сандали! Поругается и успокоится… Ты того, не плачь… Смотри, лучше, какие звезды”!
2.3
Белова Мария Павловна — это моя сестра.
У нас общие мать, бабушка, общая фамилия, но не отчество. К тому же из нас двоих только у нее оно было настоящее.
За папу Пашу мать вышла на девятнадцатом году жизни, через некоторое время родила сына. Они жили, судя по рассказам, душа в душу, все вчетвером: бабушка, мать, Павел и Олежа. Дед наш еще в самом начале Великой Отечественной ушел на фронт, а в сорок втором на него пришла похоронка.
Потом, когда старший брат благополучно поступил в МГУ и уехал туда учиться, родилась Маша. Она же в свои восемнадцать поступить никуда не смогла, потому что стукнули девяностые, и в это же время убили отца. Были ли это рэкетиры, партнеры-конкуренты по бизнесу или просто какие отморозки — этого я не знаю. Суть в том, что папа Паша успел уйти на тот свет более чем за год до моего рождения и моим биологическим отцом он точно не был. И это было бы очевидно всем, кого так боялась бабка: соседям, коллегам, дальним родственникам.