Все еще пребывая в отчаянии, он позвонил в телестудию и отменил оставшиеся занятия, поскольку на замену его телекамеры потребуется много времени. Затем он вернулся к серьезному анализу своей проблемы. Что же делать? Он не может никого убить! И как может Фаррингтон... Точно! Вдруг Фаррингтон не в большем восторге от убийств, чем он сам? Возможно, бедолага дважды покушался на жизнь Глисона лишь из жалкой преданности факультету. Если им встретиться повидаться наедине и заключить сделку...
Через несколько мгновений Глисон уже робко стучал в дверь соседа, храня в сердце осторожный оптимизм, а в руке — тяжелое пресс-папье на тот случай, если оптимизм не оправдается. Глисон услышал изнутри шаги, а затем Фаррингтон хрипло прошептал через дверь:
— Кто здесь?
— Глисон! Мне надо с вами поговорить!
Послышалась поспешная возня, затем настала тишина.
— Не пытайтесь стрелять через дверь, — раздался, наконец, сдавленный голос Фаррингтона. — Я выстроил вокруг стола энергетическое поле.
— Ради всего святого, коллега, я не хочу причинить вам никакого вреда. Мне просто надо все это обсудить с вами!
— Говорить не о чем, — прорычал Фаррингтон. — Вы не заставите меня открыть дверь!
Глисон встал сбоку от двери на случай, если Фаррингтон сам решит стрелять.
— Давайте будем разумными, — сценическим шепотом проговорил он. — Почему мы должны следовать этой безумной схеме, если ставки того не стоят? Вместе мы сможем что-нибудь придумать!
— Нечего тут думать! — огрызнулся Фаррингтон. — Мне нужна работа! Если бы я знал, как уметь делать что-нибудь еще, я не преподавал бы в колледже!
Глисон нервно перекладывал из руки в руку пресс-папье.
— Но послушайте, Фаррингтон. Мы должны попытаться как-то договориться. Если бы мы могли просто разумно это обсудить, уверен, что...
— Не о чем говорить, и даже если бы... — Внезапно наступила долгая тишина. Глисон подошел к двери и прижался ухом к панели. Ему показалось, что изнутри послышались какие-то тихие торопливые передвижения.
— Если подумать, — продолжил Фаррингтон, — вы, возможно, и правы. По крайней мере, это можно обсудить. Заходите, поговорим.
Глисон выпрямился, переложил пресс-папье в левую руку и потянулся к дверной ручке. В этом положении он, задумавшись, застыл на несколько секунд, а затем рискнул:
— Может быть, вам лучше выйти, Фаррингтон? Тут... э-э-э... свет лучше.
— Нет, — раздался далекий голос Фаррингтона, — заходите сюда вы. Мы хотим сохранить все в тайне.
— Можно выпить кофе в гостиной.
— У меня есть кофеварка.
— Думаю, вам лучше выйти сюда.
Через полчаса Глисон сдался и вернулся в свой кабинет, где в задумчивости уселся за стол. Похоже, Фаррингтон был полон решимости убить его, но у него все еще не хватало энтузиазма для контратаки. Во всяком случае он не мог как следует обдумать всю проблему, пока Фаррингтон за стенкой старательно строит заговоры. Отбросив в сторону стопку рефератов, Глисон тихо вышел через дыру в наружной стене.
* * *
После бессонной ночи в гостиничном номере (на случай, если Фаррингтон раздобыл его домашний адрес) он встал с затуманенными глазами, в полном отчаянии встречая то, что наверняка станет новым днем мучений. У него по-прежнему не было ни плана, ни надежды. Возможно, существовал какой-нибудь способ просто вывести соперника из строя... Но нет, он вообще не мог думать о насилии. И все же, разве одна из конечностей Фаррингтона не стоит его жизни? Всего лишь небольшая уступка принципам.
В свой кабинет он пришел рано и обнаружил, что там поставили новую телекамеру и заделали дыру от лазера. Фаррингтона не было видно. Глисон вскипятил в кофеварке (сперва тщательно ее осмотрев) немного воды, но вскоре обнаружил, что банка с кофе разбилась в результате одной из вчерашних катастроф. Не оставалось ничего другого, как вновь идти в аспирантскую гостиную. Он тихо выскользнул из комнаты, остановившись только, чтобы убедиться, что дверь Фаррингтона закрыта, и на цыпочках побежал по коридору, слегка петляя на случай, если вслед ему полетят ракеты. В гостиной не было никого, кроме Трокмортона, храпящего на одном из диванов.
— Перемет, — произнес Трокмортон, приоткрывая один глаз и тупо взирая им на босса. — Это ж сегодня!
Встревоженный покушениями, Глисон забыл об эксперименте, запланированном на этот день вместе с Трокмортоном. Тревога охватила его; они использовали опасное оборудование, а в своем теперешнем состоянии он мог ошибиться где угодно. И все же, если он попытается отложить эксперимент, отношения с Ханникаттом могут оказаться непоправимо испорчены.