— Мистер?.. — приоткрылись бобровые клыки.
— Фин. Теккерей Фин.
— Мы ведь с вами встречались? Кажется, на лекции?
— Да, около трех недель назад. Лекция получилась весьма поучительной, преподобный.
— Пожалуйста, для всех присутствующих здесь я просто Стоуни. Как вы понимаете, наши сеансы проходят в неформальной, почти семейной обстановке. Никаких сухих лекций.
Несколько минут они стояли молча, пока неловкая улыбка «Стоуни», вспыхнув, не поблекла.
— Ну, Теккерей, вас все еще интересует телепатия? Ряд экспериментов, в которых я принял участие, были весьма увлекательными... а, вот и миссис Уэбб.
Ее рукопожатие получилось крепким; темные немигающие глаза смотрели на него, смотрели пристально. Фин не мог избежать этого взгляда, столь же острого, как и шедший от нее запах сожженных перманентом волос.
— Очень рада, что вы пришли, мистер Фин. Я чувствую, сегодня вечером нас ждут уникальные проявления. Может, хотите что-нибудь выпить? Есть морковный сок, тоник из сельдерея — все, что пожелаете.
Он остановился на овощном муссе с запахом мыла и привкусом капусты. Старушки, которые беседовали с миссис Уэбб, были представлены ему как мисс Ада и мисс Эмили Блейз. После знакомства миссис Уэбб покинула их, чтобы встретить еще одного приглашенного. Когда она шла, подол вечернего платья колыхался ей вслед, и под ним проглядывали домашние туфли со стоптанными задниками.
— Представляете, — сказала мисс Эмили. — Представляете, мы вошли в контакт с нашим пaпá и братом, ушедшим год назад, и даже бедняжкой Бернардом Шоу.
— Нашим котом, — тем же голосом пояснила ее сестра-близнец.
— Поразительно! И он действительно говорил с вами?
— О да. Бернард Шоу был очень умным котом. Коточеловек, как мы его называли. Пока он был жив, я всегда чувствовала, что он хочет поговорить с нами. Но в кошачьем теле он не мог этого сделать, хотя понимал каждое слово.
— Совсем как человек, — добавила Ада.
— Лучше, чем некоторые люди.
— О да, намного, намного лучше.
Фин откашлялся.
— Когда он уме... ушел?
— Ровно за месяц до Алистера, да, Эмили?
— Да, ровно за месяц.
— Мы прямо в шоке все были.
— Такая утрата. Но на самом деле мы его совсем не потеряли. Мы связались с ним через нашу спиритическую доску дома.
— А потом миссис Уэбб связалась с ним для нас.
— Мы часто приходим сюда, но это так накладно.
— Эмили!
— Ну, ведь это так и есть. Не только пожертвования, еще дорога из Челтнема. Понимаете, не то чтобы это того не стоило, но...
Фин извинился и отошел в сторону, ища место, куда бы поставить стакан с капустной жижей. Миссис Уэбб трясла за руки молодую пару в куртках из оленьей кожи:
— Я так рада, что вы пришли снова, — сказала она им. — Я чувствую, нас ждут уникальные проявления.
Человек со слуховым аппаратом протянул Фину руку.
— Я Данк. Брюс Данк. Подполковник Королевских воздушных сил. В отставке, разумеется.
Мистер Данк был маленьким заносчивым человечком, чей блейзер и безвкусный галстук, несомненно, выдавали принадлежность к какому-то престижному учебному заведению. Не дотягивая до плеча Фина, он выглядел как школьник: черные волосы зачесаны назад, постоянные ужимки на лице при разговоре.
— Вы что, янки? Из каких краев?
— Нью-Йорк. Но сейчас худо-бедно обосновался в Лондоне.
— Не осуждаю вас. Нью-Йорк не самое лучшее место для приличных людей. Это все, знаете ли, из-за черномазых. Впусти их, и вся мораль рухнет. Сейчас и у нас этого дерьма хватает. Наркотики, секс, вседозволенность, аборты, порнография, платежный баланс катится к черту... Знаете, что Нострадамус сказал о Британии? Рассказать — у вас голова закружится. Я мигом, схожу только за томатным соком.
Как только Данк исчез, Фин тут же переключился на оказавшегося поблизости мужчину средних лет в западноафриканской рубашке-дашики пурпурно-розового цвета — «толстяка» из кафе.
— Лодердейл, — представился он. — Доктор Эндрю Лодердейл. Но зовите меня просто Док.