Боюсь, это должно произойти, и хотя я задействую все свои эфирные силы, чтобы это предотвратить, — Судьбу не обманешь! Мои верные видения никогда не лгут!
Лекция и практический сеанс транса... Суббота, 9 часов вечера. Спиритическая практика по договоренности.
Под изображением медиума (дряблый бизнесмен с густым макияжем, пальцы прижаты к бровям, что должно указывать на созерцание) было подписано просто «ОЗАНАМ (Гектор Уоллис)».
— Вау! Думаю, я сам мог бы впасть в транс, — сказал Фин. — Он сам послал эти записки или просто нажился на них? Интересно.
— Похоже, он чертовски уверен, что Аарон умрет, — протянул Мун. — А, вот мы и пришли.
Они вышли из лифта в холл, оформленный в мертвенно-зеленых цветах вестибюля. Дверь лифта выходила на обшитую панелями дубовую дверь в одном конце холла. В другом конце была стеклянная дверь с надписью «Аварийный выход», перекрытая алюминиевой перекладиной. Мебели не было вовсе, смотреть было не на что, кроме дубовой двери с медной пластиной, на которой курсивом было выгравировано «11».
Фин принялся расхаживать по холлу.
— Не нравится мне это, — сказал он. — Уоллиса на другом конце города могут порубить на куски... Вот черт!
Мун пощупал свои усы.
— А ведь до девяти еще далеко.
Детектив дважды пересек холл. Он подергал дубовую дверь, оказавшуюся запертой. Осмотрел стеклянную дверь и тряхнул ее ручку. Небольшая табличка известила его, что эта дверь служит только для чрезвычайных случаев, как-то пожар, что ее можно открыть, только подняв перекладину, и что это автоматически поднимет тревогу. За стеклом виднелись пыльные бетонные ступени.
— Куда они ведут?
Торговец искусством пожал плечами.
— Думаю, начинаются за информационной стойкой.
— И вы говорите, что снаружи есть еще одна пожарная лестница?
— Верно. Думаю, все это выстроил человек, боявшийся пожаров. Там есть также автоматическая поливочная система и бог знает что еще — частная пожарная команда в подвале?
— Хм-м. Можно ли как-то осмотреть квартиру?
— Вообще-то, нет. У Аарона единственный ключ. О, и еще один у Полли, хотя она здесь не живет.
— Не живет?
— Не знаю почему. Думаю, у них отношения любви-ненависти. Аарону, кажется, нравится унижать ее на людях. Например, несколько недель назад он описал большой аудитории некоторые из ее... эх... интимных физических недостатков. Жестокое остроумие. Любая другая женщина бы...
— Убила его? Звучит так, словно все желают его смерти.
Поглядев на часы, Мун сказал:
— Лучше я вернусь в галерею. Мы срочно отправляем «Кухонную шрапнель» новому владельцу, коллекционеру из Рио. Мне лучше лично присмотреть за упаковкой. Это деликатный вопрос. — Он позвонил, вызывая лифт. — Время от времени я буду возвращаться, принесу вам ужин и все такое. Надеюсь, таким образом вы сможете вести постоянное наблюдение.
* * *
Теккерей Фин проводил время без напряжения, читая статью по теории очередей, занимаясь художественной гимнастикой и медитируя. Конечно, он позволял себе лишь легкий транс, быстро прерываемый малейшим беспокойством, и не отрывался от дубовой двери.
В 8:12 двери лифта раздвинулись, и явилась довольно-таки причудливая фигура. Большие зеркальные линзы солнцезащитных очков придавали ей вид насекомого, но в остальном она была очень похожа на знаменитый симметричный автопортрет Норы Арон. Это был пухлый бледный мужчина чуть выше среднего роста с пушистыми каштановыми волосами до плеч. Его костюм, как и ожидал Фин, был тщательно продуман — рубашка с золотой сеткой под темно-синим бархатным костюмом, дополненным синими лакированными туфлями, белыми перчатками и голубой малаккской тростью с золотой ручкой.
— Полагаю, Аарон Уоллис.
— Надеюсь, что вы телохранитель, а не... другой.
Фин улыбнулся.
— Я здесь, чтобы защищать вас. Меня зовут Теккерей Фин.
— О. — Художник отпер дверь. — Отлично. Тогда увидимся. — Он вошел и начал закрывать дверь, но Фин подставил ногу.
— Подождите минутку, мистер Уоллис. Не мог бы я осмотреть место? В смысле, угрожавшее вам лицо может скрываться здесь...
— Слушайте. Мне не надо, чтобы вы что-то осматривали. Тут нет убийцы. Все это — чья-то глупая шутка. Если вам станет легче, я посмотрю сам, окей?
— Но это разрушит все...
Его собеседник уже закрыл дверь. Примерно через минуту она вновь открылась.
— Никого нет, окей? И вот вам стул. Теперь расслабьтесь и больше меня не беспокойте. Я буду работать. — Он протянул деревянный ярко-оранжевый кухонный стул, и дверь закрылась. Фин услышал щелчок замка и лязг цепочки. Было очевидно, что Уоллис вовсе не так спокоен, как хочет казаться.