— Постой! Дженни! Куда ты? Джен!
Она догнала меня и остановила, ухватив за рукав.
— Дженни, что стряслось? Вы вообще умеете нормально разговаривать?
Я невольно посмотрела в сторону парней. Гарри выпрыгнул из автомобиля, и теперь он стоял рядом с Луисом. Они смотрели на нас.
— Не умеем, Хейли, похоже на то, — одними губами произнесла я, отрывая взгляд от высокой фигуры в кожаной куртке. — И никогда не сможем.
Я пошла дальше.
— Это потому что вы беситесь из-за своих же выходок. И ревнуете. Поверь мне, со стороны виднее.
— Не говори ерунды, Хейли.
— Эй! — окликнул Стайлс. — Рыжая, развлеки Джен как следует. А то она постоянно не в духе.
— Может, это потому, что тебе нужно ее развлечь, идиот? — развела руками Хейли, идя спиной вперед. — Вообще не соображаешь, что ли?
Я лишь передернула плечами, качая головой, и свернула за угол здания. Меня тошнило от Гарри Стайлса, который таскается по «своим девочкам». Не тот Гарри сидел на моей кухне. Не тот Гарри выглядел потерянным после случившегося в душе спортзала. Этот Стайлс чужой мне. Я не хочу такого, как он.
«Ты ревнуешь». Ну и что? Ты тоже. Окей, мы оба это признали, чудно. Я рада. Все равно это ничего не меняет. Тебе нравится делать из меня посмешище. Но я на это не подписывалась.
Melanie Martinez-Training Wheels
Снова снег. Красивые крупные хлопья кружили за окном такси, в котором мы с Хейли мчались в Челси. Я дышала на стекло и рисовала на нем звездочки, потом сердечки и снова звездочки. Яркие огни города рассеивали опустившуюся на город тьму. Я внутри замирала от этой красоты. Но еще больше от того, что мы ехали по мосту. Вот то самое место, откуда меня вытащил Гарри. Он спасал меня, а я орала на него. Я ни разу не проявила своего уважения. Хотя бы даже за то, что он вытащил меня. Я всегда отталкиваю его. Мне понятно, что это обида из-за всех его выходок. То веревки, то пистолет. Что еще? Я вижу в Стайлсе человеческое, но это так глубоко зарыто, что становится страшно. Каждый раз, когда он спасает, после тут же словно выписывает пощечину, чтобы я очнулась, не утопала в его глазах. Чтобы взяла себя в руки и перестала смотреть на него, как на самого неординарного из мужчин, самого уникального. Он всегда делает это — сжигает меня заживо, а после сам же дует на мои раны, криво ухмыляясь, вгоняя в ступор этими ямочками, добротой, что скрывается в его взгляде. Но вскоре это проходит, и Гарри надевает привычную маску циника и неуравновешенного человека. Говорит, что не причиняет боли женщине, тут же держит меня на прицеле, приказывая сесть в его машину. Останавливается, когда я прошу прервать ласки, и снова готов применить силу. После всего этого Стайлс просто получает свое. Он правда получил то, что хотел. И вот он вопрос дня: чего хотела я?
Я. Не. Знаю. Думаю, так будет честно. Ведь я правда не знаю…
— До встречи в универе, крошка, — попрощалась Хейли, когда мы вышли из такси у дома моей матери. — Не скучай, милая, Гарри — псих, но он однозначно запал.
— Это меня и пугает. Ты что, не понимаешь? — прищурилась я, разводя руками. — Стайлс готов меня убить из-за любой мелочи и это ни разу не романтично, боже, да это кошмар. То есть если я искренне захочу, чтобы он оставил меня в покое, он не оставит, ты понимаешь?
Стоун покачала головой.
— Ты такая же. Видела бы себя, когда ты дралась с ним. Готова была его убить, но стоило заметить капельку крови на его лице, как тут же: «О, прости, милый, о…». Как это называется? — выгнула бровь подруга.
Я скрестила руки на груди, кивая:
— Да, я извинилась перед ним. Что плохого в вежливости? И знаешь что, проваливай домой.
— Ауч. Грубиянка. Только не умри от обиды, — это насмешливо прилетело мне в спину, когда я почти скрылась за дверью дома матери.
Вот же дурочка.
Между прочим, мне всегда казалось, что чувство ревности ко мне просто не применимо. Мне вообще некого было ревновать. А что же теперь? Стайлс пробудил во мне «зеленоглазого демона»?
— Ма-а-ам! — позвала я, отперев дверь ее квартиры своим ключом. Тишина. Наверное, спит. — Мамуль, я пришла.
На кухне ее не оказалось, и я прошла дальше в спальню.
— Мама, — шепнула я, привалившись к двери и улыбнувшись. Мои глаза повлажнели. Мама выглядела такой милой. Она раскраснелась во сне и громко сопела.
Я постояла так еще немного и пошла на кухню, собираясь выпить чаю. Но после передумала и тихо покинула квартиру, решив, что позвоню ей вечером.
Однако выйдя из дома и уже свернув к аллее, я трижды пожалела, что не осталась.