Мэйди говорила со знакомой медсестрой, стоя в паре метров от меня. Папа остался в машине.
С утра пораньше звонила Стоун и радостно кричала в трубку, что ждет меня. Причем в Бостоне было примерно четыре часа утра, в то время как в Манчестере — уже девять. Я попросила ее поспать, чтобы она смогла встретить меня в аэропорту, и та, хохоча, согласилась. Хотя мы обе знали, что спать она не ляжет.
Мы с тетей направились на первый этаж Больницы Святой Марии уже спустя больше получаса. Все было в порядке, не считая повышенной СОЭ* в крови, но чего же еще ожидать с таким воспаленным горлом. Мне написали наименования препаратов, курс которых я должна пропить, сказали, как обрабатывать горло, и на этом доктор отпустил нас.
— Мэйди, я сейчас, ладно? — выходя из лифта, сказала я, указывая рукой на дверь с табличкой WC. — Мне туда.
Тетя кивнула и пошла к выходу из здания.
Хорошенько умывшись, я вынула из сумки чехол, в котором лежала электронная сигарета, и принялась дымить, глядя на себя в зеркало. Остриженные до плеча и осветленные волосы делали меня совсем другой. Темные очки на глаза, прямо здесь, в помещении; теплая косуха с мягким воротником, джинсы, ботинки. И вот уже я совсем другая. Чужая. Сколько еще это будет продолжаться? Сколько времени мне нужно, чтобы выбросить его из головы?
Спрятав сигарету, я подхватила с пола свой рюкзак и вышла в коридор, за ним холл и…
Я лишь мельком взглянула на женщину, что стояла у высокого окна, кого-то явно дожидаясь — она косилась на часы на стене — и сразу же сбавила ход, медленно сворачивая и подходя к ней.
Она бросила на меня короткий взгляд в тот миг, когда я сняла очки, и, вначале отвернувшись, вновь резко посмотрела в мою сторону.
— Джен? — одними губами выдавила она.
А я просто смотрела в ее зеленые глаза, понимая, что это его глаза, у него такие же — ясные, с искрой, такие же, но не эти.
— Джен… — снова повторила Энн Стайлс.
Я помолчала еще немного, произнесла сдавленным голосом: «Здравствуйте, миссис Стайлс», и, добавив: «Я улетаю в Бостон», медленно попятилась.
— Дженни, — подалась было за мной Энн, но я резко рванула с места, едва не сбив с ног какого-то мужчину, и, не извинившись, пулей вылетела на улицу.
Моросил мелкий октябрьский дождь. Я стояла на дорожке, сминая пальцами лямку рюкзака. Мне было так дерьмово, что словами не описать. И я решилась, приняла такое решение: я должна сходить на его могилу, чтобы окончательно смириться и больше не жить надеждой. Ведь я не раз погружалась в эти мысли: вот Гарри жив, он приходит, и что делаю я? Конечно реву белугой от счастья, что он здесь и он жив. Но не более того. Ребята, вы серьезно? Да нам никогда не быть вместе. Я просто не могу быть с ним. Весь этот их дерьмовый криминал, все эти перестрелки и разборки — это не мое.
Но, Боже, пожалуйста, Господи, услышь меня: ПУСТЬ ОН БУДЕТ ЖИВ!
Я клянусь, что даже не посмею злиться на него, не стану ревновать, если он найдет себе другую девушку. Как угодно. Только чтобы жив…
— Ты опять курила эту гадость, Джен? — проворчал папа, когда я устроилась на заднем сиденье его машины.
Мэйди оглянулась на меня из-за подголовника своего кресла.
— Я встретила миссис Стайлс, — зачем-то сказала я и тут же отвернулась, утыкаясь взглядом в окно, как только глаза тети расширились.
Она умная. Она не стала меня расспрашивать, понимая, что я просто хотела поделиться хотя бы частичкой боли, я просто хотела немного сбросить это с себя.
Больше никто ко мне не обращался, и, проехав центр Манчестера, мы направились в юго-западном направлении в сторону Манчестерского аэропорта. До Бостона я доберусь где-то за семь с лишним часов, значит, дома буду вечером. Хейли вполне успеет сойти с ума от ожидания. Эта цыпочка хочет отметить свой день рождения, и вот все эти ее намеки на прошлогодние события — на ноябрь того года — меня крепко пугают.
Ненавижу это чувство, словно все повторяется. Отвратительно просто, потому что не может повториться. Ведь самого главного и яркого виновника торжества не будет.
— Милая, передашь вот это Хейли? — спросила у меня тетя, когда мы уже сидели в зале ожидания аэропорта.
Она протянула мне небольшую коробку с бантом, и я невольно улыбнулась.
— Ты помнишь о ее дне рождения?
— Конечно, — невозмутимо ответила Мэйди, но спустя мгновение добавила: — Мне позвонила Кейси.
Я рассмеялась из-за выражения лица тети. Она была очень забавной в этот момент.