Я отвернулась и стала дожидаться, что Стайлс скажет. На мне все еще были ботильоны, которые хотелось скинуть и переобуться во что-то мягкое и без каблуков, потому я немного нервно топталась на пороге, не подозревая поначалу, что Найл уже ушел. Когда я обернулась демонстративно игнорируя Гарри, увидела лишь пустоту коридора. Я раздосадованно посмотрела на Стайлса и дернулась — он глядел на меня.
— Садись, — похлопал он рукой по дивану рядом с собой. — Давай же, Джен, пошевеливайся, у меня нет настроения вести беседы.
— Еще бы… — тихонько сорвалось с моих губ, и Гарри приподнял брови, медленно растягивая губы в улыбке.
— А ты, как понимаю, тоже не спала. Надо было заглянуть к тебе, — цокнул он с издевкой, и снова повторил: — Садись.
Я приблизилась и опустилась на диван подальше от парня. Тот опять откинулся на подушки, сцепил пальцы на животе и уставился на меня.
«И что дальше? Я должна подождать? Или спросить о чем-то?».
— Где Хейли? — задала я вопрос, устав от этого глупого и напряженного молчания.
— Недалеко.
— Так… окей, ясно. И… что это должно значить? Куда ты ее увез?
— Разговор не об этом. Твоя подружка в порядке. А мне нужно забрать у тебя кое-что… Ты помнишь наш вчерашний разговор, Дженни? — Стайлс поднялся, застегнул штаны и подошел ко мне. Он присел рядом, несмотря на то, что прекрасно видел, каково мне сейчас. Гарри снова вытащил мой медальон, повертел его и спросил, заглянув в глаза: — Это ведь подарок Зейна? — и неожиданно: — Ты любила его?
Я открыла рот в немом возмущении, но тут же закрыла, облизнула пересохшие губы, опуская голову, и ответила:
— Тебя это не касается.
Стайлс повернул мое лицо к себе, поддев пальцами подбородок.
— Меня касается все, что касалось Малика. Соответственно, ты тоже в этом списке, — его пальцы вертели медальон, а после на губах снова заиграла веселая улыбка, и Гарри, резко дернув, сорвал с меня цепочку. Я вскрикнула от боли и прижала руку к образовавшейся царапине на шее, которая стала немного кровоточить.
— Ты… — шикнула я, не зная, какие подобрать слова для этого чокнутого, но Стайлс поднял вверх указательный палец, этим жестом затыкая меня, в то время как сам он неотрывно разглядывал медальон.
— Когда он подарил тебе эту вещицу? — я промолчала, и Стайлс одарил меня резким тяжелым взглядом, рявкнув: — Когда, Джен?
— Не знаю… не помню уже… за недели две до гибели, наверное. Я не знаю… — солгала я. Конечно я все помнила.
Гарри встал, прошелся по комнате, при этом казалось, он что-то ищет, а после, сам себе кивнув, он бросил медальон на пол и принялся топтать его каблуком. Я вскочила, бросившись на парня и заорав:
— Ты что? Ты что делаешь? Спятил? Отойди! Перестань!
Стайлс оттолкнул меня, и я упала на диван, а он присел на корточки и поднял что-то с пола, после чего перевел руку в мою сторону и, хищно улыбаясь, сказал:
— Ну вот ты и попалась, Дженни. Надо же, столько времени хранила такой секрет.
Я в изумлении таращилась на маленькую черную карту памяти, что Стайлс сжимал в пальцах, и в моей голове проносился рой мыслей о том, что ничего в действиях Зейна не было настоящим. Его подарок и тот оказался простой попыткой скрыть что-то от Стайлса. Господи… Мой мир затрещал по швам. Только сейчас и затрещал. В момент, когда глаза Гарри Стайлса сверкали зеленым огоньком, искренне радуясь победе, а я была раздавлена, убита. Вот что означали слова Зейна, которые он произнес, когда дарил мне медальон на мой день рождения. Вернее, спустя неделю после него. Зейна не было на самом праздновании. Очевидно почему не было. Он проворачивал свои черные дела со Стайлсом, шатаясь по улицам и прижимая к стенками каких-то людей, которые, возможно, ни в чем не были виноваты. Что за жизнь? Как мне смириться с этим? Мой парень… теперь уж точно бывший парень. Это точка.