«Он сказал, что еще давно — в саду Тюильри — узнал, что с цветами надо разговаривать…»
Отвращение к неожиданным прикосновениям. Страх спать в темноте. Одно за другим перед моим мысленным взором выстраиваются совпадения.
Когда наступает вечер, Шарль слишком утомлен, чтобы ужинать. Он направляется прямиком в свою комнату и, после того как я помогаю ему снять сапоги, падает в кровать.
— Пожалуй, я сегодня не буду переодеваться на ночь…
— Это ничего, — говорю я ему. — Вы ведь весь день работали.
— Да…
— Завтра я покажу вам город — хотите?
— Мм… — Его взгляд упирается в потолок. — Я засыпаю.
Я вместе со стулом отодвигаюсь к двери. Вдыхаю запах пудры генеральской вдовы. Прислушиваюсь к размеренному бою дедушкиных часов внизу.
— Пожалуй, вам лучше подождать минут десять, — сквозь сон произносит Шарль. — Пока я не усну по-настоящему.
— Вы не против, если я почитаю? Про себя?
— Нисколько. — Зевнув, он приподнимает голову и, щурясь, смотрит на меня. — Вы эту книгу читаете? Наверное, старинная?
— Старинная, вы правы.
Он удерживает голову на весу еще пару секунд, потом роняет ее на подушку.
— Спокойной ночи, Эктор.
— Спокойной ночи.
Я открываю ту же страницу, которую с такой жадностью читал вчера вечером. В ней описывается сцена (так я представляю себе события: как последовательность сцен), в которой юный король впервые слышит о сыне доктора.
«Если бы вы взяли меня к себе, мы бы с ним стали как братья и я бы очень хорошо смотрел за ним, вам бы ни о чем не пришлось беспокоиться».
Я перечитываю эту фразу, и мои мысли возвращаются к спящему. Моему новому другу кажется, что, когда он засыпает, я его охраняю: но ведь в то же самое время и он охраняет меня.
Часом позже я опять у себя на чердаке, сижу, сгорбившись над свечкой. Вдруг мое внимание привлекает какое-то движение на улице.
Несколько минут я вглядываюсь в привычные очертания, стараясь воссоздать в памяти увиденное. Вспышка чего-то алого, похожего на петушиный гребень. Ни лица, ни тела… и все же этот фрагмент почему-то больше целой картины.
«Месье убил не того, кого надо, — сказал Видок. — Более того, он не знает, что убил не того. И это дает нам время».
Но если так, то кто наблюдает за нами? И когда он перейдет от наблюдения к действиям?
Глава 29 КОРОЛЯ ФРАНЦИИ ЗАХВАТЫВАЮТ В ЗАЛОЖНИКИ
Гардероб «Шестого номера» сделал бы честь Комической опере, но Видок решил, что нам с Шарлем, чтобы гулять по Парижу, не привлекая к себе внимания, необходимо что-то более «привычное». За этим мы направляемся на улицу Бьютрейе в лавку еврейского торговца, прозванного Волшебник: за скромные несколько су в день он придает негодяям облик честных людей.
— Месье Жюль! — протяжно приветствует он Видока по одному из прежних имен.
— И вам доброе утро. Вот те два мерзавца, о которых я говорил.
— Мм, — задумчиво произносит Волшебник. — Никогда бы не подумал. На вид у них молоко еще на губах не обсохло.
— Кислое молоко, — ухмыляется Видок.
— Что ж, посмотрим. — Торговец роется в кучах одежды. — Вот мировой судья… только что стиранный… Есть кюре… Русский солдат, в последнее время самый популярный костюм… Английские таким успехом не пользуются… А вот это — поэт! Видите, жабо в чернилах? Костыли для нищего попрошайки… А вот здесь — взгляните — весьма убедительный прокаженный… Язвы поштучно за отдельную плату.
— По правде сказать, я подумывал о чиновниках, — замечает Видок.
— В таком случае, мой друг, вам крупно повезло! Вчера как раз вернули двоих. Черные фраки, видите? Брюки из тончайшего кашемира. Жилеты шелковые. И из одной симпатии к вам, месье Жюль, ботинки прилагаются.
Хмурясь с видом человека, приценивающегося к товару и не желающего переплачивать, Видок разглядывает один из костюмов.
— Кто это, по-вашему? Посол?
— Почетный посол в отставке.
— А как с мелкими принадлежностями?
— Парик, вши недавно выведены. Очки с зелеными стеклами, при желании заменяются на темные. Кармашек для часов плюс брелок с цепочкой для свисания из вышеуказанного кармашка. — Губы торговца растягиваются в медоточивой улыбке. — Брелок возвращать не надо. Пусть это будет моим скромным подарком вам, месье.
— Что ж, — заключает Видок. — Чего вы ждете, ребята? Ну же, примерьте поскорее это добро!
— Оплата, как всегда, понедельная, месье?
— Да, но нам костюмы понадобятся на две недели. Не более.
— Очень хорошо. И, пожалуйста, помните, что за каждый просроченный день плата двойная. И чеснок тоже не надо есть. Запах въедается в ткань.