— Многое открылось астрально-эфирном. Многое я собрала после из осколков снов и знаков вокруг. Шаман обязан уметь читать знаки. Но любые изменения вели лишь к худшему финалу. Счастье не может длиться вечно. Это лучшая моя жизнь, но она не единственная. Я проклята одиночеством, мой Арктур. Во всех снах я была одна. Тебя могла отнять у меня Дина, ты мог уйти, узнав о корвитусах. Мне было… так страшно. Судьба раз за разом посылала мне знаки о том, что моё счастье не вечно. Но затем она сжалилась и дала шанс.
— Ты нашла способ сохранить себя, став Далахан?
— Я не знала, что именно произойдёт. Лишь попросила у судьбы дать мне шанс. И она ответила. Теперь моя судьба в твоих руках, — девушка протянула руку и коснулась моей щеки. Левую, которая прежде была птичьей.
— Сотни ночных дорог вели меня сюда. Но твой голос был мне ориентиром во мраке. Ты дважды принял меня такой, какая я есть и какой стала. Примешь меня вновь?
— Ты ещё спрашиваешь? Неужели эта жизнь ничему тебя не научила? Ты достойна быть любимой так же, как и все.
— Я всё глубже становлюсь на путь монстра. Теперь я — Далахан. Стена ограничила меня всего девятью минутами в реальности. Затем я полностью превращусь в чудовище, и обращу свой меч против тебя.
— Значит, всё таки Далахан…
— Мой Арктур… — Тия нежно провела рукой по волосам, а затем уткнулась головой в грудь. — Всё это время я училась у тебя. Ты показал мне, что значит быть хитрой. Разве ответ не очевиден? Я просто не буду уходить отсюда дольше, чем на отведенное время. Стена слабеет день ото дня. Ты сам делаешь её слабее, создавая новую цепь.
— Иначе Стену никогда не пройти.
— А зачем её проходить? Чем плох мир здесь? Сейчас я сильна, как никогда. В своём мире я почти бог. У меня даже есть последователи.
— Гарри и Дина.
— С вампиром, имя которого я всегда забываю и осознавшей себя удавкой Фракир. Пока что в меня верят только предметы. Но это начало. Мы можем создать свой собственный рай на Стене.
— Ты говоришь, как альянс топов. Они тоже набрав силы решили, что нет смысла двигаться дальше.
— Может, потому что сейчас я на их уровне? Они правы, хотя это не отменяет развитие. Верхушка рейтинга постоянно сменяется, разве нет? Помнишь, когда-то давно сильнейший проходчик, первый на Стене, возгордился и почевал в праздности. Вскоре его сместили с вершины. А сейчас он даже не в пятёрке лучших. Но это то, чего ты бы мог достигнуть.
— Этого мало.
— Я знала, что ты так скажешь, — тепло улыбнулась Тия. — Я пойду за тобой и приму твою цель, как свою. Больше никаких секретов.
— Я хочу знать, что находится на дне Стены, и что здесь на самом деле творится.
— Пожалуй, это даже больше, чем пройти Стену. Она ревностно оберегает свои тайны.
— Тебе пришли инструкции, как быть Далахан?
— Отчасти, — девушка чуть отстранилась. — Сразу к делу, да? В этом весь ты. Я свободно теку по нему, а ты держишься, стараясь не упустить ни секунды. Помнишь? В этом мире время течёт иначе. Но пусть будет так. Попробую рассказать то, что знаю.
Девушка вздохнула и оттолкнулась от воздуха, мерно плывя по черноте бесконечного леса.
Слегка махнув рукой в воздухе, я понял, что могу управлять пространством примерно так же. Так же, как я завис в воздухе стоя, я мог свободно в нём плавать лёжа на спине.
Мы легли рядом в воздухе,едва касаясь головой друг друга.
— Далахан — это перезагрузка, — начала девушка. — Стена шепчет мне, что устала. Даже здесь я чувствую её боль. Эстель права, когда говорит, что может слышать Стену. Каждый изувеченный терминал и разрушенная локация причиняют ей боль, а новые знания с каждой цепью требуют ещё больше сил.
— Голубь говорил, перерождение Далахан снижает количество цепей в последующих циклах. Ты об этом?
— Боюсь, здесь я не смогу дать ответ… Я только слышу её шёпот. Он говорит, что я должна уничтожать всех на поверхности. Здесь это просто редкое эхо, но в материальном мире ему сложно противиться.
— Тогда почему ты назвала Ивент перезагрузкой?
— Победа Ивента — это глобальный пересбор. Поражение, как сейчас, означает, что стена продолжит разрушаться. Ты ведь будешь спускаться ниже, встречать новых врагов, и изменять этот мир.
— Получается, Стена сама не хочет, чтобы её прошли?
— Понимаешь… в системе заложена какая-то глубокая ошибка. Я не знаю, в чём именно. Но её слова порой противоречат сами себе. Поэтому, правильно будет сказать, что она и хочет и не хочет одновременно.
— И ты предлагаешь остаться и жить в таком мире, который основан на глобальной ошибке? Мы никогда не сможем вздохнуть спокойно.