— Мне лучше уехать, мэтр Бригер.
— Ну, хорошо. Допустим. Напомните нам, куда вы собрались?
— В город Бреном.
— Бреном?! Но это… Девочка моя, это же так далеко! — историк всплеснула руками, и, расчувствовавшись, залпом допила вино.
— Если все же решишь переиграть, — заведующий вздохнул, — То будь уверена, мне пойдут навстречу. Сразу же сообщи! Обещай мне!
— Обещаю, — кивнула девушка, опустив голову.
— Ну… Не надо так убиваться, — магистр Нокль покачала головой, делая мэтру Бригеру знак, чтобы он утихомирился. — В конце концов, ты имеешь полное право сама решать, какой будет твоя судьба. Куда ты отправишься, и что будешь делать. Возможно, ты права, и так будет лучше. Новая обстановка, люди. Приключения, в конце концов! Когда еще сбежать на край света, как ни в твои годы, дорогая! Ничего. Под Бреномом, кстати, есть поселения саоми.
— В самом деле? — Анна даже апельсины есть перестала. — Я думала, их давно уже нет.
— Многие думают также. Их осталось немного. Они свято чтут свои традиции и не очень-то любят чужаков, поэтому экспедиции в места их обитания со временем сошли на нет. У меня там…кое-кто есть. Старые связи. Я передам через тебя гостинцы и рекомендации. Возможно, твоей кандидатской работе это пойдет на пользу. Надеюсь, ее ты бросать не собираешься?
— Ну, этого еще не хватало! Что вы говорите такое, уважаемая? — не вытерпел мэтр Бригер. — Анна. Все же послушай меня. Снимать комнату ты можешь и в моем доме. Расплачиваться будешь оберегами и амулетами.
Предложение было королевским. И, наверное, если бы не сегодняшний унизительный разговор с матерью Александра, Анна бы согласилась. Но…
— Глупая упрямая девчонка, — ворчал учитель. — И почему к хорошим, правильным, талантливым и трудолюбивым непременно липнет всякая гадость? Мозг так не вовремя отключается?!
— Или включается сердце, — вздохнула магистр Линни Нокль.
— Ладно, — мэтр с грустью отставил пустую бутылку, — Езжай. Только вот что: работу над кандидатской не бросать! Я буду каждый месяц присылать тебе задания. Ты их — неукоснительно исполнять. А то я приеду в твой…как его там, этот медвежий угол?
— Бреном, учитель.
— Бредом. Да… Полный же Бредом! Холод. Медведи, Серебряное море. Рудники и каторжники! Чего тебя туда несет, девочка?!
— А вещи! — всплеснула руками магистр Нокль. — У тебя же ничего не собрано. И… тебе же еще не успели перечислить подъемные. И билеты. Когда тебе надо отбыть?
— Завтра.
— Завтра?
— Билеты я куплю. А деньги… У меня есть немного — остались после практики. Я подрабатывала. Потом мне перечислят.
Девушка переводила взгляд с одного преподавателя на другого, в надежде, что они ее поддержат. Все ведь и правда складывается как нельзя лучше! Самое ценное она хранила в лаборатории — реактивы, накопители, кристаллы. Книги, собранные за пять лет. А вещи… Вещи — дело наживное.
— Тебе надо наведаться домой, собраться, — приказала магистр, поднимаясь. — Если хочешь, я составлю тебе компанию.
— Спасибо, но я туда не пойду. Все, что необходимо, я хранила в лаборатории.
— Анни, не глупи, — начал было мэтр Бригер, но магистр Нокль так на него посмотрела, что старый профессор замолчал.
— Правильно, — непонятно кому сказала дама. — Не надо туда возвращаться. А вещи… Я их тебе чуть позже перешлю. Не переживай.
— Спасибо.
— Переночевать предлагаю у меня, — магистр Линни Нокль снова подмигнула (или…показалось?). — Поболтаем. Откроем еще бутылочку. Вчера я пекла печенье, и оно еще осталось! Ну, как?
— Я… я с радостью, магистр Нокль!
— Просто Линни. Теперь мы коллеги — не забывай!
— Вы — да, — улыбнулся мэтр. — Я же остаюсь твоим наставником и руководителем исследования. Поэтому завтра я сам отвезу тебя на вокзал. И не спорь!
Глава вторая
— Анна! Слышишь меня?
— Да, метр Бригер.
— Если что-нибудь, хоть что-нибудь тебе не понравится, если кто-нибудь посмеет тебя обидеть, помни — ты не одна. Напиши, я приеду. Наведу порядок или вызову тебя к себе, в столицу. Ты меня поняла?
Девушка кивала, изо всех сил стараясь оставаться серьезной.
— На себе не экономь! Ни на питании, ни на теплой одежде!
Надо же! Никогда она мэтра таким не видела. Ну, точь-в-точь ее матушка, когда с каникул в столицу провожает. Мама… Она не сможет попрощаться. Надо будет ей написать. И выслать денег, как только заплатят. Мысль о том, что теперь она сможет помочь маме по-настоящему, грела душу, и хоть как-то заглушала чувство вины. Конечно, мама расстроится. Но она поймет. Обязательно поймет и простит ее.