– Это то же самое, если нас вызывают по поводу смрада в закрытом доме в середине июля. Вначале смотрим в окно. Если нужно, взламываем дверь. Убеждаемся, что там лежит человек, и только после этого вызываем судмедэксперта, – продолжал Марино инструктировать свою новую протеже.
Я поднырнула под желтую ленту ограждения и вступила в темный контейнер. С облегчением увидела, что он только наполовину заполнен аккуратно сложенными белыми коробками, оставляя достаточно места для свободного передвижения. Я водила лучом фонарика из стороны в сторону, перемещаясь в глубь контейнера.
У задней стенки луч осветил нижний ряд коробок, подмоченных красноватой жидкостью, вытекающей из носа и рта разлагающегося трупа. Бахилы неприятно чавкали при каждом шаге. Я повела фонариком выше – по ногам, бедрам, и из темноты возникло раздутое бородатое лицо. Вылезшие из орбит мертвые молочные глаза невидяще уставились в никуда, язык разбух так, что вылезал изо рта, как будто мертвец дразнил меня.
Мертвец был полностью одет, сидел в самом углу, подпираемый двумя стенками контейнера. Ноги вытянуты, руки сложены на коленях и закрыты упавшей сверху коробкой. Я откинула ее в сторону и осмотрела руки, ища травмы, которые говорили бы, что человек защищался, или порезы и сломанные ногти, которые могли означать, что он пытался выцарапать себе спасение. Я не увидела на одежде ни крови, ни признаков очевидных повреждений или борьбы. Поискала остатки пищи или воды, обшарила лучом фонарика стенки, надеясь найти вентиляционные отверстия или дырки, но ничего не обнаружила.
Прошлась между рядами коробок, тщательно осматривая металлический пол в поисках следов обуви. Разумеется, они были повсюду. Очень медленно двигалась на корточках, пока не заболели колени. Нашла пустую пластиковую мусорную корзину. Потом две серебристые монетки. Я нагнулась, чтобы рассмотреть их поближе. Одна была немецкой маркой. Вторую я не узнала.
Марино, стоящий у дверей контейнера, казался маленьким и далеким.
– Возьми ключи от машины – они в чемодане, – позвала я его сквозь хирургическую маску.
– И что? – спросил он, заглядывая внутрь.
– Принеси, пожалуйста, аппаратуру. Мне нужна оптоволоконная насадка и удлинитель. Может быть, мистер Шоу поможет найти заземленную розетку на сто пятнадцать вольт-ампер.
– Обожаю, когда ты ругаешься, – сказал он.
Глава 4
"Люма-лайт" – это осветительный прибор с дуговой лампой, которая излучает световой поток в пятнадцать ватт с волной четыреста пятьдесят нанометров и шириной спектра двадцать нанометров. Он может обнаруживать жидкости животного происхождения, такие как кровь или сперма, а также выявлять следы наркотиков, отпечатки пальцев, трасологические улики и прочие нежданные сюрпризы, невидимые человеческому глазу.
Шоу показал ближнюю к контейнеру розетку. Я обернула алюминиевые стойки прибора одноразовым пластиковым чехлом, чтобы ни одна улика с предыдущего места преступления, на котором я была, не попала сюда. Дополнительный источник света очень похож на домашний проектор. Я установила его в контейнере на картонной коробке и, прежде чем включить, с минуту вентилятором проветривала помещение.
Пока я ждала, когда лампа нагреется, Марино надел янтарно-желтые очки, чтобы защитить глаза от интенсивного излучения. Мух становилось все больше. Они пьяно наталкивались на нас и громко жужжали.
– Черт побери, как я ненавижу этих тварей! – жаловался Марино, отмахиваясь.
Я заметила, что он не надел комбинезон, а только бахилы и резиновые перчатки.
– Ты собираешься возвращаться обратно в этой же одежде? – спросила я.
– У меня в багажнике лежит запасная форма. На случай если меня чем-нибудь обольют или что-то в этом роде.
– На случай если ты чем-нибудь обольешься или что-то в этом роде, – поправила я, глядя на часы. – У нас еще одна минута.
– Заметила, как ловко исчезла Андерсон? Я знал, что так и выйдет, как только услышал об этом случае. Только не думал, что здесь никого не будет, кроме нее. Проклятие, действительно происходит что-то странное.
– Как вообще она смогла стать детективом в отделе убийств?
– Лижет зад Брей. Слышал, что она у нее на побегушках, вроде как возит ее новый супермодный "форд" на мойку и, наверное, точит ей карандаши и чистит ботинки.
– Мы готовы, – предупредила я и начала сканировать контейнер. Через цветные очки его внутренность стала восприниматься как непроницаемо-черная, с рассеянными повсюду флюоресцирующими белыми и желтыми пятнами разной формы и интенсивности. Испускаемый прибором голубой свет делал видимыми волокна и шерстинки, наличие которых можно было ожидать в районе с интенсивным грузовым движением и большим скоплением людей. Белые картонные коробки светились лунным сиянием.