Возле Валеркиной палаты сидел вооруженный охранник, который заставил опять показать удостоверение и изучал его гораздо дотошнее, чем секьюрити внизу.
В палате он спросил Валерия:
— Кого тут из вас охраняют?
— В том-то и дело, что сами не знаем, кто из нас очень важная персона, — ответил тот.
Палата на шесть человек, все койки заняты. Кроме одного мужика, ребята из милиции или спецназа. У всех огнестрельные ранения, лишь у того штатского ножевое. Он тут по возрасту раза в два старше остальных, которые зовут его дядя Володя. Общий любимец, балагур, веселит всех своими рассказами. Тут же поведал Базоркину, что с ним произошло.
— Понимаешь, друг, я вчера вечером топал домой и нашел алюминиевую сковородку. Это же цветной металл, дай, думаю, отнесу в пункт приема, кому лишний червонец помешает. У меня при себе ни сумки, ни пакета. Я и сунул ее за пазуху. А потом на меня набросился какой-то бандюга и пырнул, гаденыш, ножом в живот. Вот она меня, голубушка, и спасла. Сначала как бронежилет, а потом как холодное оружие. Я ею так этого ханурика отделал, что на нем живого места не осталось.
Лежащий в дальнем углу парень сказал:
— Дядя Володя, сдай ты эту сковородку в милицию. Мы оформим ее как добровольную сдачу оружия.
— Нет, ребята. И не вам, и не в утильсырье. Теперь я без сковородки за пазухой из дома не выйду, — ответил тот под общий смех обитателей палаты.
Мустафа протянул Валерию перевязанную шпагатом коробку:
— Я тут тебе пирожные принес. Ты вчера жалел, что на работе забыл.
— Чудак! Не мне они нужны, то я Ларисе припас. — Валерий открыл коробку. — Вот спасибо. Здорово ты вмастил — как раз шесть штук. Будем чай пить. А ты давай рассказывай, как там у тебя. Я уже тут сегодня наслушался подробностей насчет того, что творилось в городе.
— Сперва ты скажи. Как твоя рана? Болит?
— Нет, уже заживает.
Мустафа подробно рассказал другу о всех своих приключениях. Поведением Лиды тот был буквально ошарашен. Вздохнул:
— Получается, я виноват перед тобой. Я же вас познакомил.
— Правда, — с некоторым удивлением произнес Базоркин.
Это случилось лет семь назад. Валерий встречался с Ларисой, они пригласили Мустафу на восьмимартовскую вечеринку, где тот и познакомился с Лидой.
— Так вот кто виновник всех моих страданий, — с шутливой угрозой произнес Базоркин. — А ну отдавай пирожное!
— Поезд ушел, — сказал тот и демонстративно откусил половину эклера.
— Ладно уж, так и быть, — смилостивился Мустафа. — Прощаю тебе за давностью срока.
Валерий опять посерьезнел:
— Ты знаешь, Лидкин трюк меня удивляет. Ну уж совсем на нее не похоже. В чем угодно ее можно обвинить, но такого сволочизма раньше не наблюдалось. Хоть вы и в ссоре, между вами разрыв. Но ведь все происходило как-то по-человечески. И вдруг… Должна быть какая-то особая причина.
— Я тут беседовал с московским следователем. Опытный человек, «важняк». Так он тоже сказал, что тут есть какая-то особая причина.
— Вы меня извините, конечно, — обратился к друзьям лежавший на соседней койке дядя Володя, — но меня ранили в грудь, а не в уши. Поэтому я нечаянно подслушал разговор. Мне почему-то кажется, что ваша жена выполняет особое задание и скоро получит звание Героя России. Вы еще будете ею гордиться.
— Вы меня очень обнадежили, — сказал Базоркин.
В палату вошла врач. Увидев посетителя, жестом показала на часы — пора уходить. Мустафа встал.
— Хорошая у вас тут компания, — обратился он ко всем. — Посидел с вами и понял, что еще не все потеряно.
— Черная полоса сменится светлой, — сказал кто-то.
— Спасибо за пирожное, — поблагодарил дядя Володя. — Я и забыл, когда последний раз ел такое. Наверное, в детстве. Оказывается, очень вкусно. Не хуже соленых огурцов.
Спустившись в холл, Мустафа присел на деревянную скамейку, чтобы снять с ног пакеты. Нагнувшись, он развязывал туго затянутые узелки и не сразу обратил внимание на то, что рядом с ним уселась какая-то женщина, проделывавшая противоположную процедуру: снимала туфли и надевала домашние тапочки. Подняв голову, он увидел Лидию. Она тоже не сразу узнала мужа и теперь от неожиданности оторопела.
— Удивлена? — спросил Мустафа. — Само собой: не так-то часто покойники возвращаются с того света.
Помолчав, она спокойно сказала:
— Потом я тебе все объясню.