— Что-то меня сегодня уже не тянет на трудовые подвиги.
— Но в инструкции ясно сказано: пирамиду надо установить основанием вверх сразу после распаковки.
Высокий рассмеялся и поскреб щетину на подбородке.
— Только не говори, что ты вдруг стал суеверным.
— Я? Нет… — пролепетал второй. — Ну конечно, нет! За кого ты меня принимаешь?!
— Давай допьем чай — и по домам, — решил высокий. — Мы сегодня и так ударно поработали. Продолжим завтра утром.
Они поставили стулья к стене и, собираясь уходить, выключили лампы.
В лунном свете, отражаемом пирамидой, словно что-то шевельнулось. Рабочий пониже замер как вкопанный.
— В чем дело? — спросил его приятель. Ему не терпелось поскорее попасть домой.
— Не знаю… Кажется, я что-то видел.
Высокий рабочий, который уже подошел к дверям, огляделся.
— Да нет тут ничего, — сказал он, окинув своего коллегу насмешливым взглядом. — Похоже, у тебя уже видения начались. Иди-ка ты лучше спать, а то еще не такое примерещится: драконы там всякие или феи…
Коротышка рассмеялся и покачал головой.
— Не подбросишь меня до дома? — спросил он высокого. — Хочу оставить свой мотоцикл тут, на стоянке.
Мужчины заперли за собой двери и направились вниз.
Слабая дрожь сотрясла зал и заставила прислоненную к стене швабру с громким стуком упасть. Затем всё снова стихло, и лишь призрачное сияние пирамиды отбрасывало отблески на стены.
— Ирма?
Ирма повернулась и увидела мальчишку, прятавшегося в тени на другом конце комнаты. Ламп тут не было, а окна заросли таким слоем пыли, что лунный свет сквозь них почти не проникал.
— Кто ты? — услышала чародейка свой собственный голос, однако губы ее при этом не двигались.
— У меня не осталось воспоминаний, — сказала фигура, двигаясь среди сумрака, но не приближаясь.
Голос звучал грустно и испуганно. Ирма решила подойти и взглянуть на мальчика поближе.
— Не подходи! — неожиданно воскликнул он. — Не хочу, чтобы ты видела меня… таким, каким я стал.
— А каким ты стал? И откуда ты меня знаешь? — спросила девочка, озираясь. Она никогда раньше не была в этом месте и не понимала, как сюда попала.
— Когда ты сегодня прикоснулась рукой к чёрной пирамиде, я зачерпнул немного твоей памяти.
— Чёрная пирамида? — Ирма вздрогнула. Что он хотел этим сказать?
— Ты ведь обладаешь силой Воды? Так? — произнес голос. — Я тебя узнал.
— Ты тот мальчик, которого я увидела, когда дотронулась до пирамиды?
— Не знаю.
— Но где я? — По спине чародейки пробежал холодок, хотя в комнате было тепло. Ей вдруг захотелось поскорее выбраться отсюда.
— Ты спишь, — ответил мальчик, — а я гость в твоем сне.
— Шутишь, что ли?
— Ничего подобного, — спокойно произнес он. — Мне нужно, чтобы ты добыла мои воспоминания. Сам я не могу до них добраться. Сколько ни пытаюсь — они ускользают от меня. Будто короткие вспышки света в полной темноте…
— Что-то я не пойму, о чем ты. — Ирма тряхнула головой, надеясь отогнать этот нелепый сон.
Вдруг перед ней возникла картинка, словно кто-то показывал фильм, проецируя его не на экран, а прямо в воздух. Она узнала того самого мальчика, которого видела, когда прикоснулась к пирамиде. На нем была белая набедренная повязка, а на теле красовалась татуировка в виде свернувшейся кольцами змеи. Он обернулся к Ирме и улыбнулся.
Ирма улыбнулась в ответ, хоть и понимала, что перед ней всего лишь видение.
— Одно из твоих воспоминаний? — спросила она.
Мальчик на картинке кивнул.
Внезапно на лицо его упала тень — в кадре появился мужчина. Он подошел и присел рядом с пареньком. Ирме сразу не понравились его глаза.
Должно быть у человека, играющего с ребенком, такого жесткого холодного взгляда!
— Кто это?! — вскричал мальчик и потянулся к картинке, но пальцы его схватили лишь воздух.
Изображение поблекло и исчезло.
— Я знаю, кто это… Это я сам. — Мальчуган заскулил и разрыдался. — Я не могу удержать воспоминания. Всякий раз они вот так же растворяются!
Ирма тихонько подошла к окну и распахнула его, насколько позволяла рама. В комнату хлынул солнечный свет. Девочка напомнила себе, что это всего лишь сон, ведь секунду назад в небе мерцала луна. Чародейка развернулась и увидела, что мальчик пытается забиться в самый дальний угол. У него большие влажные глаза и… шерсть.
— Да ты же наполовину человек, наполовину собака! — изумленно воскликнула она.
— Не могла бы ты закрыть окно? Солнце жжет мне глаза! — взмолился несчастный, закрываясь ладонями,