В тридцатые годы прошлого века у сельских жителей не было паспортов. Регистрация браков проводилась в сельском совете. Молодоженов записали в журнал и выдали справку о регистрации брака.
Грудзинские приняли Милю в дом радушно. Свекровь Агафья Прокопьевна во всем сноху опекала, тяжести поднимать не разрешала. Свекор Елисей Францевич относился с уважением. Осенью Миля родила сына Витю. Для бабушки и дедушки внук был желанным, а вот отец проявил полное равнодушие. Он считал ребенка обузой. Стал надолго уходить из дома и поздно возвращаться.
– Где тебя нелегкая носит допоздна? – бывало, спросит его мать.
– На репетиции, готовим самодеятельность к Новому году.
– Наверное, с Веркой репетировал, – вмешивалась в разговор Миля.
Ее слова были керосином в костер. Александр вспыхивал гневом, возбуждался, начинал кричать и ругаться:
– Нашла причину придраться! Не надо было рожать, вместе бы ходили в клуб на репетиции!
– Я что, одна виновата в рождении ребенка?
– Досталась же мне жена, от которой кроме упреков ничего не услышишь!
Миле надоело терпеть выходки мужа. Она по вечерам сидела с ребенком, а он гулял неизвестно где. В один прекрасный день она забрала Витю и ушла к родителям. Дома застала мать, прижалась к ней и заплакала.
– Что случилось? – спросила Анастасия Даниловна.
Сквозь слезы дочь изложила свое горе.
– Я тебе раньше говорила, что у Шурки кудри к дури. Сильно не расстраивайся, вырастим твоего сына.
Прошло достаточно много времени. То ли одумавшись, то ли под давлением родителей Александр пришел к Михайловым. Попросил прощения и уговорил Милю вернуться к нему. Впервые взял Витю на руки и понес домой. Жили они в ладу и мире до новой беременности Мили. Второго ребенка он не хотел, стал часто выпивать, встречать жену с дочкой при выписке из роддома не поехал. Когда их привезли из роддома, он был пьян и встретил руганью. Увещевания матери не помогали. Отца он побаивался и устраивал дебоши в его отсутствие.
Однажды налился до неузнаваемости, стал буянить, бросаться на жену с кулаками, перевернул стол, разбил стоящую на нем посуду. Она схватила дочку и выскочила на улицу. Остановившись у крыльца, стала думать, куда бежать. «Надо бежать к маме», – подумала она. В это время в коридоре раздались шаги. «Догонит!» – мелькнула у нее мысль, и она побежала в баню просить помощи у ссыльных, которые там временно проживали. Во дворе ходили куры, которые бросились врассыпную. Одна попала под ноги. Миля, споткнулась и чуть не уронила ребенка. Курица, кудахтав, побежала, теряя перья. Вбежав в баню, Миля испуганным голосом закричала:
– Помогите! За мной гонятся!
В бане у маленького окошка за приставным столиком сидели двое. Мужчина интеллигентного вида с острой бородкой снял очки, отложил в сторону книгу и спросил:
– Кто за вами гонится?
– Муж.
– Успокойтесь, в нашем присутствии он вас пальцем не тронет.
Младший сын Грудзинских Григорий, которому было пятнадцать лет, решил пошутить. Подошел к двери бани и пьяным голосом стал требовать:
– Откройте дверь! Я сейчас ей покажу!
У Мили начался психоз. Ее трясло, дрожали руки. Видя ее состояние, мужчины поднялись с мест и открыли дверь, намереваясь поговорить с Александром. Вместо него у дверей увидели подростка.
– Ты что творишь, негодный мальчишка? – произнес мужчина с бородкой.
Григорий рассмеялся и убежал домой, довольный своей шуткой.
Елисей Францевич о скандале в доме узнал в поле на уборке урожая. Он распряг лошадь, молодецки вскочил ей на спину и галопом помчался в село. Сельчане были удивлены, видя скачущего по улице всадника, поднимающего клубы пыли. Вбежав в дом, он увидел беснующегося сына и разбросанные вещи. Недолго думая, скрутил Александра, повалив на пол, заломил руки за спину и крикнул Агафье Прокопьевне, наблюдавшей за мужем:
– Подай рушник!
Она повиновалась, принесла полотенце и подала мужу. Он связал сыну руки. Немного подумав, выдернул ремень из его брюк и связал ему ноги.
– Еля, не затягивай сильно ремень, – обратилась Агафья Прокопьевна к мужу, – ему будет больно…
– Больно ему надо бы сделать этим ремнем, но пьяный не поймет, за что выпороли.
Александр, почувствовав сильные руки отца, лежал тихо и не сопротивлялся.
Милю отвезли в районную больницу, а девочку, которой было всего двенадцать дней, забрала бабушка Анастасия Даниловна. После выздоровления родители посоветовали Миле не оставаться в селе, а поехать учиться в Абакан. Так она и поступила. С мужем Александром решила расстаться, а детей поделить. Витя остался у Грудзинских, а Глаша – у Михайловых.