ГЛАВА 4
Учения с псковскими десантниками длились пятеро суток, которые по интенсивности можно было сравнить разве что с месяцем насыщенной армейской службы. Потеряв половину личного состава, диверсионный отряд Капитана все-таки смог вырваться из окружения и выйти в точку эвакуации.
Через три часа посредник признал безоговорочную победу пластунов над парашютистами. Отряд не только выполнил задание по уничтожению «вражеского» объекта, но и, прорываясь через окружение, смог заманить противника на устроенное минное поле. Посредник приплюсовал к «уничтоженному» объекту еще целую роту преследователей. На аэродроме собрались те, кому повезло улететь на вертолете, и те, кто во время ухода от десантников оставался в прикрытии и которых посредник оформлял в «покойники». Несмотря на усталость, всем было весело, разговоров только и было, что о возвращении на базу. Все знали, что такие учения приравниваются к выходу на боевые, а потому говорили о причитающемся коньяке, сауне с пивом и надеялись на премиальные сто граммов. И, главное, у них будет целых двое суток свободного времени, которые можно будет самым бессовестным образом продрыхнуть. И это выходит значительно больше, чем по шестьсот минут на каждый глаз.
Возвращение на базу прошло как обычно, выгрузившись из доставивших их микроавтобусов, бойцы первым делом направились в арсенал сдавать оружие. И, как положено, прежде чем сдавать, все взятые на задание стволы следовало тщательно почистить. Впрочем, эта процедура испортить настроение диверсантам не могла, к ней относились как к жизненной необходимости. Все были в предвкушении предстоящего отдыха, вот только едва успели почистить оружие, как раздался пронзительный звук ревуна. На табло вспыхнула красная надпись «Боевая тревога». А это означало только одно — запасайся боеприпасами по штатному расписанию, хватай свое вычищенное до блеска оружие и бегом на выход. И вместо обеда с коньяком снова их ожидает сухпай в жестянках.
— Да ё… моё, так даже над рабами на плантациях не издеваются, — возмутился Инок, набивая свои автоматные магазины патронами.
— Во, во, — поддержал его кто-то из диверсантов. Дальше этого непродолжительного возмущения буза не пошла. Никто из диверсантов даже не посмел заикнуться что отказывается идти на задание по причине банальной усталости. Виктор Савченко, снарядив магазины патронами, тут же рассовал их по подсумкам, вложил гранаты, повесил на пояс нож разведчика, сунул в набедренную кобуру «АПС», туда же поместил две запасные обоймы. Метательные ножи, узкие, похожие на увеличенный вдвое хирургический скальпель, вставил в специально нашитые на рукавах чехлы. После чего подхватил свой «РД» со сложенными дополнительными боеприпасами, сухим пайком и индивидуальной аптечкой и, нигде не задерживаясь, быстрым шагом направился к лестнице…
Обычно диверсионные группы на аэродром вывозили одним или двумя неприметными микроавтобусами, на этот раз во внутреннем дворе стоял большой автобус «Икарус» с затемненными стеклами и надписью «Интурист». В этот раз каждому бойцу досталось по паре кресел, где можно было вольготно расположиться.
— Вот так бы целую неделю и ехал, — заявил Лодочник, бросив под ноги ранец десантника, он завалился сразу на два кресла и, зевая во весь рот, добавил: — Может, быть тогда бы отоспался. Пример Лодочника оказался весьма заразительным, вскоре все члены отряда во главе с командиром мирно посапывали, и на их отдых уже никто не покушался…
Зарычав, «Икарус» медленно сдал назад, потом развернулся на пятачке плаца и пополз в сторону КПП. Выехав за ворота, водитель значительно прибавил скорость.
Полностью отключиться Виктор почему-то не мог, автомат, уложенный в изголовье, на каждой неровности дороги больно бил его по уху. Открывая глаза, Савченко смотрел в окно, сопоставляя пейзаж с тем, который они обычно наблюдали, направляясь в сторону аэродрома. На этот раз пейзаж явно отличался от привычного, вывод напрашивался один — группу везут не на аэродром. А куда же? Потом замелькали городские постройки, диверсантов везли через Москву.
«Черт, неужели придется действовать в столице? — мелькнула в голове Виктора тревожная мысль, но он тут же ее отбросил как логически противоречивую. — Нет, если бы что-то намечалось в городе, одели бы тоже соответственно, чтобы не отсвечивали. Может, один большой начальник решил нас продемонстрировать как свою ударную силу».