Над изогнутой крышей рухнувшего жилого отсека поднялась фигура и кинулась на сержанта. Рафен мельком увидел броню песчаного цвета и изогнутый шлем, безликий, но со специфичной моно-оптической линзой. Воин Огня держал перед собой импульсный карабин, и Кровавый Ангел отошел на рухнувшее круглое каменное окно, дабы поймать чужака в середине прыжка. Одной рукой Рафен отбил карабин, и выстрелы с визгом прошли выше его плеча. Стремительно шагнув вперед, он осознал, что поток частиц смял верхнюю поверхность его наплечника. Тау был меньше и легче космодесантника, но набранная им скорость позволила откинуть Рафена назад.
Весь мир наклонился вокруг него. Он вдавил дуло болтера в зазор между пластинами шарнирной брони чужака и нажал на спусковой крючок. Выстрел в упор рассек тау надвое, ноги и живот, вращаясь, полетели в одну сторону, оставшаяся верхняя часть рухнула на пол, утаскивая за собой мокрые витки кишечника.
Рафен тяжело упал и кувыркнулся, встав на ноги. Он увидел, как Церис мерцающей дугой размахивает своей силовой булавой. На затупленном бойке торчали шипы псионической энергии и кодиций восходящим ударом вбил еще одного полу бронированного воина Огня в рухнувшую стену. Пойманного в объятья потрескивающей энергии, тау вывернуло кровью и он умер.
Рядом, на небольшой насыпи, Кейн и Туркио схватились в рукопашную с отрядом взбешенных ксеносов. Молодой воин ударил гребнем своего шлема и уложил громадную женщину, попав ей в череп. Глаза Рафена сузились, когда он наблюдал за падением чужака. Как и у остальных, видимых ранее, тело этого тау казалось деформированным, странные шипы торчали из его спины, а одна рука была согнута в иссушенный изгиб кости и когтя.
Туркио убивал ударами ногой, размазывая бронированное существо в разорванной робе по скале, уворачиваясь от молотящих по нему рук. Текучим движением Кровавый Ангел пробился к ним и убил еще двоих тау, пока те рвались к Кейну.
По вокс-каналу Рафен услышал шокированный рык гнева и боли, и немедленно опознал Аджира. Качнувшись в сторону, он нашел космического десантника, стоящего на одном колене, черные росчерки импульсных попаданий портили темно-красное совершенство его боевой брони. Сержант перещелкнул переводчик огоня болтера на автоматический режим и поддержал боевого брата. Вспышки откинули приближающуюся к нему и стреляющую троицу воинов Огня. Один упал, затем другой, болты разрывали полимер и взрывались в мышцах и костях.
Последний снаряд выпустил присевший Аджир, уложив последнего противника несколько отклонившимся выстрелом и снеся ему верхнюю часть черепа. Шатаясь, чужак шагнул вперед, после чего его телом окончательно завладела гравитация, и труп рухнул на кровавый пол. Рафен протянул руку Аджиру, но космодесантник ее не принял. Вместо этого он самостоятельно поднялся и встал на ноги. Кровавый Ангел снял шлем и сплюнул в пыль. Рафен заметил кровь в слюне, но не прокомментировал.
— Командир, — позвал Туркио, остановившись, чтобы потыкать один из трупов дулом оружия, — думаю, вам следует взглянуть.
Клеймо кающегося на щеке Туркио горело от физических усилий.
Рафен оставил смотрящего с негодованием на свое собственное оружие Аджира и подошел к месту, где рухнувшей кучей лежал убитый Туркио ксенос. Еще одна аномалия, заметил он. У этого тау имелись странные водянистые наросты, которые протекли под одеждой, словно их разорвало как опухоли. В некоторых местах характерная серая кожа была розового цвета. Складывалось ощущение, что мертвый чужак был собран по частям, как будто часть плоти была вырезана у человека и вшита под кожу тау. Но самих швов не было видно, как и отметин, где был присоединен другой органический материал. Просто куски плоти, где заканчивался тау и начинался человек. Сержант осознал, что его губы скривились от отвращения, когда до него дошел масштаб открытия.
Он кивнул сам себе. Другой воин Огня, которого убил Кейн… Торчащие из него шипы с легкостью могли принадлежать как круту, так и возможно даже тираниду. Это словно роспись Фабия Байла, жестокие эксперименты над этими жалкими ксеносами, оставшиеся после него останки.
— Это работа ренегата, — сказал он отделению, — вся эта порча.
— Брат-сержант! — позвал Кейн через все поле боя, — ксенос… Э… пленник? Он ушел!
— Должно быть, ускользнул во время сражения, — пробормотал Туркио. Все взоры устремились к Церису, который ответил на невысказанный вопрос кивком. Он задумался, его скрытый взор на мгновение обратился в себя. Наконечник силовой булавы, все еще дрожащий от эфирной энергии, поднялся и указал на сферу-конструкцию.