Юки и Танака принесли днем небольшие подарки к отъезду. Юки всхлипывала и повторяла раз за разом, что не верит, что я уезжаю. Я пыталась ее успокоить, но как? Я тоже этому не верила.
Она подарила мне чашку на память о наших занятиях в клубе чайной церемонии, а Танака – набор дисков с «Остаться в живых», его любимым американским сериалом, что мы часто смотрели на англоязычном канале. Его щеки покраснели, когда я обняла его у двери, что показывало, что я все же не была японкой. Нужно было поклониться.
Я отправила посылку бабушке с дедушкой – в основном, там были сувениры омиягэ для них и местных друзей. Я сложила себе в сумку смеси для карри, не зная, смогу ли купить их в Дип Ривер, не веря, что смогу теперь жить без этого запаха на кухне. Я научилась у Дианы готовить никуджага и спагетти с мясом, надеясь, что запомнила все детали. Каждое утро я ела огромные тосты с медом, каждый день покупала пурин и мороженое с зеленым матча в комбини, пока не начинал приятно болеть живот. Если я и уеду отсюда, то нужно насладиться напоследок.
Пока я укладывала вещи в чемодан, кейтай зазвонил, высветился неизвестный номер. Я подняла его дрожащей рукой.
- Алло?
Только дыхание.
Я запаниковала, не понимая, откуда у них мой номер.
- Грин, - тихо сказал Ишикава. – Ки о тскэтэ на, - выдавил он, кашляя. И отключился. Будь осторожна. Видимо, так он пытался помириться.
Что ж. Лучшим другом ему не стать, я все еще зла на него. Хотя он и спас Томохиро жизнь.
За день до моего отлета я собиралась встретить Томо на станции Шизуока, но, к моему удивлению, он постучал в дверь. Диана отозвалась со странным выражением лица. Я выглядывала из щели в двери ванной, кровь шумела в ушах. Теперь придется ей все объяснить. Дверь открылась, я представила худшее: Томохиро, сутулясь, убирает волосы с лица, показывая шрамы на руке. Может, у него разбита губа, он ведь мог пораниться по пути сюда. А если Диана узнает о слухах о его беременной девушке? Это конец.
Но он стоял ровно, когда она открыла дверь, и с излишним рвением поклонился, говоря очень вежливо. Я и не думала, что можно каждое предложение заканчивать с –мас. Но Диана вскинула брови, увидев его медные волосы, серебряную толстую цепочку на шее и рваные джинсы. Она, видимо, решила, что это вымытая версия панка, и в чем-то оказалась права.
Она развернулась, я скрылась в ванной, лицо горело, шею покалывало.
- Кэти, - позвала она. – Эм, к тебе пришел Юу Томохиро.
- Спасибо, - сказала я. Она встала у меня на пути.
- Это не Танака, - медленно сказала она.
- Кхм, - сказала я. – Кстати, я всегда говорила, что мы с Танакой только друзья.
- Но и Томохиро ты не упоминала.
- Не успела?
Диана сверлила меня взглядом.
- Прости, - сказала я. – Не хотела, чтобы ты беспокоилась.
- С чего мне беспокоиться?
- Из-за его репутации?
- Вот теперь я беспокоюсь.
- Он не такой, - сказала я. – Поверь, Диана, - она нахмурилась.
- Поверить, хотя ты все это время врала?
- Туше.
- Если бы ты осталась, у нас был бы серьезный разговор.
- Знаю. Прости. Но, клянусь, он хороший. Мы не делали ничего плохого, честно.
- Не уверена.
Томохиро прокашлялся.
- Диана! – заскулила я.
- Дома в девять, - сказала она. – Или я начинаю войну, - и она не смогла удержаться от улыбки. Но победа невелика. Она не говорила больше о том, что я остаюсь из-за парня, потому что я не собиралась оставаться.
- Мы будем есть какигори, - сказала я. – И у меня с собой кейтай.
- Ладно, - сказала Диана, но все еще не сводила с меня взгляда. – Развлекайся. Я позвоню, - подчеркнула она последние слова.
- Хорошо, - отозвалась я и закрыла за нами дверь. Я попыталась ударить Томохиро по руке, но он легко уклонился, сверкая улыбкой.
- Это еще за что?
- А то ты не знаешь! Ты хоть одеться мог нормально? – я снова атаковала. Он отскочил назад, вскинув руки и ухмыльнувшись.
Мы шли по этажу с кафе в торговом центре Миюки Роад, споря, на чьей витрине десерты выглядят привлекательней.
Мы прошли через занавеску норен и сели за столик. Заказали какигори, измельченный лед, мой был с дыней, а его – клубничный с молоком.
- Отвратительно, - сказала я, глядя, как он поглощает лед с сиропом и кремом.
Он пожал плечами.
- Не соглашусь.
- Не хочется мне такого. Один укус, и кариес будет даже у моих внуков.
Кошмар о Ками и якудза остался где-то далеко, я порой даже сомневалась, случилось ли это на самом деле, или просто приснилось.
- Ишикава на этой неделе выписывается, - сказал он.
- Оу, - а вот и реальность.
- Я буду осторожен, - пообещал он.
Я мешала ложкой измельченный лед.
- Я ничего не сказала.
- И не нужно.
Он доел свой какигори и потянулся за моим через весь стол.
- Эй! – возмутилась я, но думать могла лишь о мягком прикосновении его напульсника к моей коже, когда он потянул десерт на себя.
- Не жалуйся, - сказал он, набивая рот. – Я спасаю твоих внуков от стоматолога. И ты знаешь, сколько там калорий? – он выпил молоко, что сталось на дне.
- Больше ста?
- Придется усиленно тренироваться для турнира.
- Из-за какигори.
- Приходится жертвовать из-за спорта.
Мы шли по парку Сунпу, держась подальше от замка. Вишня не цвела, но в воздухе слышался стрекот одиноких цикад. Он взял меня за руку, напульсник прижался к моему запястью, шрамы на его руке щекотали мою кожу.
Близилось время ужина, небо начало менять цвет, наш последний день подходил к концу.
Томохиро завел меня в комбини и купил нам бенто, продавец подогрел их в серебряной микроволновке. Мы прошли мимо остановки, запах терияки и кацу карри щекотал нос.
Я не спрашивала, куда мы идем. Я знала.
Работы в Торо Исэки были завершены, ограждения лежали стопкой, ожидая, когда их вывезут.
Там ходили студенты, девушки с парнями под руку. Возле музея Торо и по другую сторону от леса веселились и шутили ученики.
Я смотрела и понимала, что что-то ускользает от меня.
- Похоже, придется искать другое убежище, - сказал Томохиро, но его голос звучал печально, я чувствовала то же самое. Мы безмолвно шли мимо деревьев. Чирикали трясогузки, готовившиеся спать. Древние хижины окружала выстриженная трава, что когда-то была длинной.
А еще был выжженный участок, где упало тело дракона, и только эта метка говорила, что здесь что-то случилось.
Томохиро сжал мою руку и притянул меня ближе. Мы проникли в одну из хижин, пока никто не смотрел. Солнце над нами проникало в щели соломенной крыши.
- У нас будут проблемы, - прошипела я.
- Кто бы удивился, - улыбнулся он и поцеловал меня.
Мы сидели у стены долгое время, глядя на небо, что темнело. Мы смотрели, как угасает наш последний день, как жизнь идет дальше.
Я попыталась свернуть не туда, пока мы шли к автобусной остановке. Мир ускользал из-под ног.
Томохиро не мог попасть в аэропорт в Токио, но когда мы остановились у моей двери, двери Дианы, он сунул мне в руку конверт, заставив пообещать, что я прочитаю его в самолете.
Он прижался к моим губам в жадном и сладком поцелуе и умчался раньше, чем я успела попрощаться, прижав к лицу руку, поворачивая к лифту. Я прижалась к стене, слушая, как закрываются двери лифта. Чернила появились в коридоре передо мной, следы напоминали скрюченные пальцы.