Его волнение пронеслось по ней, заполняя всю ее до предела, а потом испарилось, словно нашло способ убежать от нее. И снова ее наполнило спокойствие. Говорить об этом совсем не обязательно. Она пожала плечами.
— У нас ведь не было никаких планов? Побудем вместе, я схожу на работу, потом к Рэббиту, потом снова побудем вместе. Почему бы и нет? Договорились.
— Всего несколько часов, и все будет в порядке.
Он взял ее за руку и повел к спиральной каменной лестнице.
— Здесь нет лифтов? — спросила Лесли и огляделась. Снаружи здание ничем не отличалось от большинства домов в Хантсдейле — пошарпанное и потрепанное, но внутри оно было прекрасно. Казалось, здесь, как и в «Руинах», обсидиан, мрамор и дерево заменяют все, что должно быть металлическим.
— Здесь запрещен металл, — смущенно ответил Ниалл.
Она следовала за ним, пока он не остановился перед дверью, слишком красивой, чтобы ее видели случайные прохожие. Камни — не ограненные драгоценные, а обычные, природные — были вставлены в дерево, представляя собой мозаику. Лесли протянула руку к двери, но так и не прикоснулась к ней:
— Потрясающе!
Ниалл распахнул мозаичную дверь. Внутри было не менее красиво. В зале было множество высоких покрытых плотной листвой растений. Многочисленные птицы летали по залу и гнездились в укромных уголках высоких колонн, поддерживавших поросшие виноградом потолки.
— Добро пожаловать в наш дом, Лесли, — проговорил Ниалл.
Слова казались до странности формальными и как будто предупреждали, что ей здесь не место, что бежать отсюда — самое мудрое решение. Но Лесли по-прежнему ощущала эмоции Ниалла — он был счастлив, польщен, и где-то посередине этой смеси находилась тонкая ниточка подлинной любви к ней. Поэтому она шагнула в зал, вдыхая по-летнему сладкий аромат цветов, распустившихся где-то здесь.
— Чувствуй себя как дома, а я пока приму ванну, — сказал Ниалл и указал на мягкое кресло. — Потом я приготовлю для нас завтрак. Мы останемся здесь. Мы со всем разберемся.
Лесли собиралась уже ответить, но он разговаривал, скорее, сам с собой, чем с ней. Она села в уютное кресло и стала наблюдать за танцем птиц над их головами. С Ниаллом или с Ириалом — вот то место, где я должна быть. И непонятно почему, но в тот момент ей это было ясно как божий день. С каждым днем ее чувства все больше и больше отличались от привычных, зато эмоции других людей становились все более узнаваемыми. Она знала, что оправдания, которыми она пыталась объяснить происходящие изменения, были ложью, самообманом. Теперь она понимала это. Нечто — то же, что вызвало все эти перемены — не давало ей задумываться о причинах этих перемен, как будто это было запрещено. Но к чему волноваться? Что бы с ней ни происходило, это заставляло ее чувствовать себя лучше. Ей было так хорошо, как не было уже долгое-долгое время. Поэтому она закрыла глаза и стала наслаждаться слабостью, которая наполнила ее во время беседы с Ниаллом.
Глава 22
Весь день они играли в видеоигры, разговаривали и просто были рядом друг с другом. К тому времени, когда Лесли пора было идти на работу, она научилась «выключать» волнение Ниалла и свою настороженность. Она просто не чувствовала этого. Он беспокоился — она ощущала это на вкус, но ей было хорошо.
Ниалл оставил ее у входа в ресторан, в очередной раз предупредив о том, чтобы она никуда не ходила с Ириалом или какими-либо незнакомцами.
— Хорошо. — Она поцеловала его в щеку. — Увидимся вечером?
— Не думаю, что тебе нужно оставаться одной. Я встречу тебя и провожу к Рэббиту, а потом заберу тебя, и мы пойдем в «Воронье гнездо».
— Нет. Я могу позвонить Эни, Тиш или Рэббиту и попросить забрать меня отсюда. Или вызову такси. — Она улыбнулась, желая заверить его в своей правоте, и вошла внутрь.
Рабочее время прошло как в тумане. Клиентов было много, так что теперь она могла добавить более или менее внушительную сумму к уже имеющимся деньгам. В конце смены она обналичила чаевые и направилась в «Прокол». От мыслей о том, что она, наконец, закончит татуировку, а потом — снова — встретится с Ниаллом, кружилась голова. Все шло куда лучше, чем раньше.
Когда Лесли вошла в тату-салон, все двери, ведущие из главной комнаты, были закрыты, кроме одной.
— Закрыто! — послышался голос Рэббита из-за открытой двери.
— Это я, — отозвалась Лесли и вошла в комнату.
Рэббит сидел на табуретке, на его лице читалась тревога.
— Ты еще можешь передумать. Мы могли бы сделать что-то другое…