А это значит, что придется следить за каждым его движением, в буквальном смысле. Не хочется получить нож в спину от неуравновешенного субъекта с манией величия.
- Цифры впечатляют, - Стефано указал на большой монитор позади выступающего докладчика. Рамирес презрительно фыркнул. Крупные черты лица, тяжелый подбородок, цепкий взгляд — Стефано этот человек напоминал барса, готового прыгнуть в любой момент.
- Как будто вам есть какое-то дело до любых цифр, если только это не ваш банковский счет!
- Учитывая несомненную связь этих цифр с моей работой, за которую мне и платят, не могу с вами согласиться, - учтиво возразил Кордиале, наблюдая за сменой ораторов на сцене.
Алессандро Лаццари? Любопытно, с чего вдруг представитель Комиссии по контролю за деятельностью в сфере фармацевтики пожаловал в Каир? Вроде бы вакцина и так производится под чутким руководством Комиссии.
От Стефано не укрылось, каким взглядом на докладчика смотрит Рамирес, и ученый едва не присвистнул. Такой концентрации злобы у испанца он еще не видел.
Ну конечно. Лаццари со своей командой наверняка наступили на хвост Дивизиону, а обид эти ребята не прощают никому. А это значит, что синьору Лаццари можно начинать беспокоиться за свою жизнь.
- Проблемы с контролем? - поинтересовался Стефано, не отрывая взгляда от трибуны. Впрочем, полностью оставить Рамиреса без присмотра он не рискнул, так что словно невзначай отодвинулся в сторону, отдаляясь от испанца.
Рамирес сощурил глаза. Взгляд полыхал яростью.
- С чего вы взяли? - прошипел он. Кордиале беспечно пожал плечами:
- У вас не очень хорошо получается скрывать эмоции.
С огнем играешь, Стефано. Этот человек без колебаний может убить тебя, а потом спокойно встать и выйти из зала.
- Говорят, вы построили новый комплекс, - неожиданно спокойно сказал Рамирес. - Конго… ужасное место. Почему там?
- Ко всему можно привыкнуть, - откликнулся Стефано почти задумчиво. - Предпочитаю изучать вирус в его родной среде обитания.
Догадывается ли Лаццари, что вскрывает секреты, за которые Рамирес и компания готовы убивать, не раздумывая?
Черт, Алессандро, ты что, совсем не понимаешь, как подставляешь себя?
- Да, все мы в курсе, что вы предпочитаете прямой контакт с вирусами, а не демагогию, разводимую вокруг них, - отозвался Рамирес негромко. Стефано отвлеченно подумал, что сейчас испанец похож на коршуна, ясно видящего свою жертву.
- Моя цель - добиться полной победы над Эбола. На большее не замахиваюсь. А какую цель преследуете вы, Рамирес? - прямо спросил он. - Как связана недавняя эпидемия с интересами Дивизиона? Производство вакцины уже налажено, и вам не перехватить инициативу. В банальное любопытство я давно не верю. Так в чем дело?
Рамирес смерил его насмешливым взглядом и откровенно расхохотался:
- Вы на самом деле ждете ответа на этот вопрос, Кордиале?
- Если в содержании ответа нет ничего противозаконного, то и в вопросе я не вижу ничего странного, - откликнулся Стефано вежливо. - Простите, мне пора.
Найти Лаццари оказалось несложно; подойти к нему, изображая искреннее удивление — тоже. А вот объяснить упрямому итальянцу, что неразумно вещать с трибуны о грехах сильных мира сего, Стефано так и не смог.
- Своя жизнь не дорога, так подумай о семье, - вполголоса посоветовал он, вежливо улыбаясь: для всех вокруг эта встреча не должна была выглядеть личной. - Как будто не в курсе, что они могут расправиться с Марией и детьми.
- Успокойся, Стефано, - Лаццари ободряюще улыбнулся. - Мы все прекрасно понимаем риск.
- Так какого же черта…
- Это лишь видимая часть плана. Прости, я не могу раскрывать детали.
- Потому, что я тоже на подозрении у Комиссии?
Лаццари посерьезнел, качнул головой:
- Нет. Потому, что с таким же успехом они могут взяться за твою семью. А мне этого не хочется.
- Ты упрям, как баран, - Стефано шепотом чертыхнулся.
- Я твердо знаю, к чему следует идти, и не намерен отступать.
- Тебя не переубедить.
- Тобой движут родственные чувства? - внезапно поинтересовался Лаццари. - Или нечто другое?
- У Стефано Кордиале не может быть ничего общего с представителем Комиссии по контролю, — отозвался Стефано, помолчал и усмехнулся. - Только тот факт, что моя сестра выскочила замуж за проходимца, сумевшего за двадцать лет достичь таких высот. Ничего больше.