Халлоран дожидался его в кабинете начальника тюрьмы, при его появлении последний поспешно вышел.
— Он сказал что-то ценное?
Озвучивать то, что ему сказал Кроунгард, Бен не хотел. Потому что, озвучив это, он признает правоту его слов, признает или хотя бы допустит на мгновение, что это правда. Что такое действительно возможно, что у них с Авророй никогда не будет детей. Эта тварь определенно знала, куда бить, и определенно знала, как в нем зародить сомнения. Через семью. Через то, о чем он всегда мечтал. О ком он всегда мечтал.
Настоящая семья. Большая.
Семья, которую у него отняли, когда он был совсем ребенком.
— Нет.
— Тогда зачем он тебя позвал?
— Соскучился.
Халлоран нахмурился. Этот иртхан, несмотря на проблески седины в висках, с пронзительным взглядом ярко-зеленых глаз, уже долгие годы был бессменным Председателем Совета Аронгары и решающим голосом Мирового сообщества. Желание все контролировать настолько въелось в него, в его суть, что он мало чем отличался от своего предшественника, Гердехара Аррингсхана, с которым был связан весьма интересный скандал. Закапываться в политику другой страны, в мнение ее правящего или в его резоны Бену сейчас совершенно не хотелось. Ему хотелось назад, к Авроре.
— Я спрашивал совершенно серьезно, Бенгарн.
— Я тоже ответил совершенно серьезно. Как по мне, ты зря его кормишь, все самое интересное он тебе рассказал сразу, чтобы спасти свою шкуру. Его информация по нейросети и ретранслятору уничтожена, а даже если он и утаил что-то серьезное, что вполне вероятно, лучше скорми его драконам, пока он этим не воспользовался.
Халлоран шутки явно не оценил.
— Он пригласил тебя, чтобы не сказать ничего важного?
Бен посмотрел на него в упор.
— Чтобы сказать, что в моем браке невозможны дети.
— То есть? Это представляет угрозу?
— Он имел в виду, что обычная женщина не способна выносить драконенка с черным пламенем. На примере Солливер Ригхарн.
Халлоран слегка расслабился.
— Аврора Этроу. Ты всерьез рассматриваешь эту девочку? Алера инд Хамир вполне перспективный и гораздо более подходящий тебе вариант. Сила ее рода в настоящий момент будет очень кстати для объединения с мощнейшим пламенем.
— Если ты так считаешь, сам на ней и женись.
Этого Халлоран не оценил еще больше.
— У меня есть жена, риамер Вайдхэн. Не думал, что об этом стоит напоминать.
— А у меня есть невеста, местр Халлоран. На этом предлагаю закрыть тему нашей оказавшейся совершенно бесполезной встречи.
— Информацию в любом случае нужно проверить, — холодно произнес Председатель совета Аронгары. — Я запрошу отчет по Солливер Ригхарн у ферна Ландерстерга.
— Удачи.
От всего этого разговора было тошно. Он все еще не верил Кроунгарду. Все еще не верил. Но если он ему не верит, то почему в голове настойчиво крутится мысль: позвони Ландерстергу, позвони Ландерстергу, позвони Ландерстергу.
Сейчас выходные. Плюс разница во времени.
Это странное тянущее чувство, не дающее покоя.
«Я же сказал, передавай привет Ландерстергу».
Наблов ублюдок знал, что так будет. Знал, что ему достаточно посеять сомнения, отравить его этой дрянью. Позвонить Ландерстергу — чтобы признать его правоту? Или чтобы раз и навсегда избавиться от мерзкого давящего чувства в груди?
Он сам не знал, что его так зацепит. Не представлял, не верил, потому что для него Аврора была важнее всего. Так ли уж это важно, будут у них дети или нет? Так ли важно, чтобы у них был их общий драконенок? Или драконята?
Бен поймал себя на мысли, что сжимает пальцы с такой силой, что они леденеют. Поэтому, когда они с Халлораном прошли через телепорт и распрощались, попросил направить флайс не к зданию телепорта, где для него должны были открыть дипломатический переход в любое время, а в сторону города. Мэйстон — город на островах, Гельеррский залив сверкал в лучах зимнего солнца раскаленным свинцом, золотились от тянущихся к ним лучей высотки и мосты. Золотились, напоминая о совершенно другом городе, о совершенно другой стране, в которой он провел почти всю свою жизнь.
«Передавай привет Ландерстергу».
Он взял смартфон и коснулся мгновенно ожившего экрана. Просить Аврору соединить его с Ландерстергом было бы особенно изощренно, поэтому он набрал его сам. Личный номер. Слушал длинные, растягивающие время гудки, пока в трубке не щелкнуло.