В тот день, когда он принял решение о турпоездке в Россию, он еще раз набрал номер Наташиного телефона. Набрал просто так, по инерции, ни на что не рассчитывая, но тем не менее, как бывало каждый раз, когда он звонил ей, у него в груди глухо и больно стучало сердце. В тот момент, когда он уже собирался дать отбой, в трубке раздался недовольный мужской голос:
— Слушаю!
Филипп вздрогнул от неожиданности и, запинаясь, попросил к телефону Наташу.
— Никого тут нет, — ответил голос, — никакой Наташи.
— Простите, с кем я говорю? Вы член ее семьи?
— Никакой я не из семьи. Я тут работаю — ремонт делаю.
— Тогда позовите кого-нибудь, кто ее знает. Пожалуйста, мне надо с ней поговорить.
— От мил человек! Говорю же: никого здесь нет. Не живет пока никто. А я ремонт делаю.
— Значит, это не ваша квартира?
— Квартира не моя, известное дело. Квартира хозяев.
— А когда будут хозяева?
— Не знаю. Может, завтра придут, может, нет.
— А вы их знаете?
— Хозяев знаю, а как же.
— И как зовут ее?
— Кого?
— Хозяйку вашу?
— Вот это не скажу, не знаю. Хозяина вроде Виктором зовут. А хозяйку — не знаю, врать не буду.
— Не Наташа?
— Может, и Наташа, откуда мне знать? Ты позвони завтра, может, из них кто здесь и будет.
Филипп повесил трубку. Что-то тут было не то: даже если предположить, что Наташа делает ремонт в квартире, все равно непонятно, почему столько времени молчал телефон? И кто такой этот Виктор? Ее бывший муж, с которым она помирилась? Филипп не мог в это поверить. Но даже если и так — чего не бывает в жизни? — это все равно никак не объясняло ее молчания ни в день приезда, ни потом.
Через несколько дней ему снова удалось дозвониться. На сей раз ему повезло больше, если вообще это можно было назвать везением. Подошел тот самый Виктор, подтвердил, что живет по тому адресу и с тем номером телефона, которые Наташа оставила Филиппу перед отъездом из Парижа, но что ни с какой Наташей он не знаком, потому что купил эту квартиру всего неделю назад, купил через агентство, и кому она принадлежала раньше — не знает. На просьбу Филиппа дать ему телефон агентства Виктор отвечал решительным и даже довольно грубым отказом. Оставалось одно: ехать в Москву, зайти к этому малосимпатичному Виктору, объяснить, что он ищет бывшую владелицу квартиры, и попытаться еще раз уговорить его дать координаты агентства, в котором ему могли, может быть, помочь разыскать Наташу.
Впрочем, был, вероятно, еще один способ: Филипп хорошо знал дом, в котором Наташа останавливалась у своей подруги. В этом доме на рю де да Тур он даже бывал года четыре назад у своего московского приятеля, который приезжал в Париж в краткосрочную командировку для работы в ЮНЕСКО в качестве синхронного переводчика, а теперь жил в Германии, о чем Филипп узнал из его письма, пришедшего месяца три тому назад из Вюрсбурга. Тот сообщал, что переехал туда на постоянное место жительства, и приглашал Филиппа в гости. Так вот, в этот дом, с порядками которого Филипп был более или менее знаком, можно было зайти и попытаться узнать, кто такая эта Наташина подруга, как ее зовут и в какой квартире она живет. Подруга эта, по словам Наташи, была в курсе ее отношений с Филиппом и, может быть, знала, чем объясняется ее внезапное исчезновение и неожиданная продажа квартиры, и не отказалась бы, вероятно, ему помочь. Филипп отправился на рю де ла Тур.
Семиэтажный дом для сотрудников посольства был построен в конце семидесятых, когда, несмотря на "разрядку", отношения с Западом оставались более чем прохладными. В те времена в специальном помещении, расположенном между наружной и внутренней дверьми подъезда и отгороженном тонированными стеклами, дежурил пограничник, строго проверявший документы у всех, кто входил в дом. С тех пор многое изменилось: пограничников, к величайшему их сожалению, на подобную работу больше не приглашали, и их место заняли жены технических сотрудников — комендантов, водителей и рабочих. И хотя им платили вдвое меньше, чем их мужьям, работой своей они очень дорожили, так как она давала им возможность не только слегка пополнить семейный бюджет, но и разнообразить свою довольно унылую жизнь.