-Забудь о моем приказе, занимайся своими делами.
Старший оценщик недоумевающе нахмурил брови, но не смел спорить, он поклонился и ушел.
«Двадцать тысяч, что за невежественный идиот, этот артефакт – достояние древней эпохи, для него двадцати миллионов будет мало…Впрочем, скорее всего тут есть какой-то подвох» - Старик задумчиво помычав пожал плечами, и поместил «Вечный сосуд» под особый хранящий артефакт, предварительно написав на бумажке прикрепленной к защитному куполу
-«Ни за что не открывать» - И поставил свою личную печать на приказ.
***
Анахель вздохнул, его лоб был полностью в поту от дурного предчувствия и холодного воздуха под затылком – который костлявой рукой тащит его назад.
Он сделал первый шаг.
По периметру стен были черепа, которые были наполовину вдавлены в стены. Только Анахель ступил на желтый песок – глаза черепов вспыхнули желтым пламенем. Из их пустых глазниц сияло пламя факела, или свечи, которая была помещена в черепную коробку.
Нога Анахеля начал тонуть, и погрузилась по щиколотку, раздался чавкающий звук, и изогнутый коридор задрожал. По бокам от ступни Анахеля начали выдавливаться внутренности, они были полусгнившие и начали потопом вытекать из дыры в песке.
В воздухе начал витать концентрированный запах разложения и гнили, для полного комплекта не хватало только мух и прочих насекомых.
Улучшенный нюх Анахеля гораздо лучше ощущал эту палитру запахов, а это только первый шаг.
Каменные двери заскрежетали, закрывшись, и Анахель мрачно нахмурился. Из дыры в песке выдавилась паста перемешанных внутренних органов. Анахель сделал второй шаг, и нога аналогично первой погрузилась по щиколотку, и теперь начали вытекать уже жидкая консистенция сгнивших органов томящихся в гнойном соку.
Анахель бился с нежитью, видел множество трупов, и привык к виду гноящихся трупов и органов. Он испытал многое, что вызывало у него отвращение, и в военном ремесле подобные, тошнотворные картины идут рука об руку, но зрелище, представшее перед ним сегодня, это было нечто новое, из ряда вон выходящее…
Коридор закружился перед глазами, его и до этого слегка подташнивало, а теперь чувство усилилось, камень опал, вместе с песком погрузившись и уходя куда-то вниз.
На месте камня открылись кости разной степени закалки: бледные, черные и серебряные. Был и самый обычный скелет человека, и тот который приобретает человек, уже закончив закалку кости: плотные кости, каркас ребер - ставший цельной броней идущей от груди до таза, полностью обволакивая внутренние органы. Промежутков не было, кости стали цельной броней(прочной и гибкой) – исключением были промежутки от ключицы до головы – там всё ещё были уязвимые места. Кости по бокам коридора изогнулись кривой, ломаной линией, идущей прямо и…вверх? Анахель начал путаться.
На смену песку пришли внутренние органы, полностью сгнившие, или только начинающие этот процесс. Сверху тени начали копошиться ещё сильней, и вскоре оттуда низвергнулись полчища насекомых.
Анахель скорчил гримасу, когда на него, его голову, плечи и под одежду начали забираться мелкие насекомые.
Сороконожки начали извиваться, пытаясь заползти ему в ухо, тараканы облепили лицо и начали ползти вниз, пытаясь пробиться через нос, или прилипнуть к глазам. Мухи жужжащим роем обволокли Анахеля, начиная пробиваться через все доступные отверстия.
Множество насекомых начали ползать по телу, вмиг заполнив его с ног до головы, отдельные укусы проходили по телу, но это были лишь щипания, бесполезные насекомые не могли пробить кожу, в итоге лишь ломая собственные жвала.
Это было лишь начало…
Под ногами разверзлось целое море из гнили и протухших органов, когда первый слой вышел наружу, начали вытекать экскременты.
Анахель потерял свою устойчивость и упал – погребенный верхним и нижним морем. Сверху пробирались новые насекомые: вши, клопы, сколопендры, тараканы могильники, и ещё больше мясных мух вырывалось непрерывным потоком.
Море насекомых обволакивало Анахеля, стараясь пробиться ему в рот и прочие лицевые и не только отверстия. Море внизу начало бушевать, захлестнув Анахеля в своем потоке нечистот и гнили, а так же органов которые прилипали к телу и только больше стимулировали мелких насекомых. Стены по бокам сдавливались, закручиваясь потоком из костей разных цветов и оттенков, а так же форм и размеров.
Ситуация всё ухудшалась, Анахель своими закаленными глазами видел что кости начали деформироваться - обретая заостренные формы. Каждая косточка вмиг повернулась наружу, и заострилась в острый шип, или клинок.
Из моря внизу Анахеля за щиколотки уже хватали руки из прогнившей плоти и дряхлых костей, они шкрябали и сдавливали ногу желая нанести рану и убить Анахеля: чтобы насекомые проникли в его тело – разорвав на куски, что бы поток нечистот проник в его тело – заменив кровь и обращая того в нежить, что бы он напоролся на бесчисленные костяные шипы.