Парень словно перенасытился кровью французских храмовников, утолив ею свои безумные желания. Теперь он убивал не ради удовлетворения прихоти, а с чёткой, хорошо продуманной целью. Он этого не заметил, но во время боя, его лицо, из кровожадного оскала изменилось на сосредоточенную, безэмоциональную маску.
Даже разрезанные на части тела он складывал ради чётко поставленной цели — посеять ужас в сердцах людей. Иногда, когда во время нападения Диармайд скрывал лицо, он оставлял одного адепта в живых: самого неопытного, самого юного, такие всегда бросались в глаза. Птенец, едва вылетевший из академии, был неспособен распознать его в дальнейшем, но рассказы, которые он принесёт с собой в Париж, создадут «Чёрному Солнцу» необходимую репутацию.
— «Этого должно быть достаточно», — подумал парень. Он закончил складывать куски человеческих тел в заледеневшие скульптуры. Это была последней. Пришло время возвращаться в особняк.
Диармайд взял рюкзак с металлическими контейнерами, покрытыми рунами, и исчез, оставив после себя ещё один «Сад Горгоны».
Лицо парня покрывала неопрятная чёрная борода, отросшие засаленные волосы стянуты в хвост на затылке, под ногтями чернела засохшая кровь.
Он услышал человеческие голоса и мгновенно скрылся под толстым слоем снега.
— Фу, ну и вонь, похоже тут кто-то сдох, — заговорил кто-то на немецком.
— Это лес Фрид. Ничего удивительного в мертвечине здесь нет, — с сарказмом сказал женский голос.
Диармайд замер, его сердцебиение замедлилось, он слился со снегом, растворившись на фоне дикой природы. Он вынырнул из-под снега, когда перестал слышать пререкания неизвестных и помчался прочь. Впереди лежала длинная дорога в Кёнигсберг.
За окном бушевал буран. Мокрый снег залепил окна, из-за чего в особняке царил сумрак, только немного разбавленный тусклыми светильниками. Было только четыре часа дня, но на улице уже был вечер. Все собрались в гостиной особняка за ужином. Ричард приготовил наваристый говяжий гуляш, очень согревающий в такую стужу. Было тихо, все с аппетитом поедали стряпню, в затянувшейся тишине слышался только стук ложек и треск сосновых поленьев.
Старая двустворчатая дверь скрипнула, в комнату вошёл Диармайд, с ног до головы покрытый пушистыми снежинками. В помещении мгновенно похолодало.
— Ди! — выкрикнула Николь, со звоном поставив тарелку на стол. Она бросилась к нему используя мгновенный шаг и повисла на шее прежде, чем парень успел хоть что-то сказать. Лица присутствующих расплылись в улыбке.
— Ну как, развлёкся? — рядом с Диармайдом оказались все остальные, только Ричард медленно ковылял к ним на обычной, человеческой скорости.
Прежде чем Диармайд что-то ответил, все скривились от отвращения, а Николь отпрянула и сделала несколько шагов назад.
— Ди, ты ранен? — с тревогой спросила она.
— Нет, — нахмурился парень, не понимая, что происходит.
— Ты воняешь мертвечиной, — сморщился Ричард.
Диармайд принюхался, но ничего не заметил.
— Погоди, — не дал ему ничего сказать Нико, — ты что, не чувствуешь запаха тления? — внимательно наблюдая за мимикой Диармайда спросил он.
— Нет… — осторожно ответил парень.
— Любопытно… — отрешённо ответил Нико, смотря куда-то вдаль, за Диармайдом.
— Это же сколько людей нужно убить, чтобы привыкнуть к такой вони, — проворчал Ричард. — Ты же маг воды, для тебя гигиена — это вообще плёвое дело! Как тебя вообще не пришибли, выследив при помощи обоняния?
— Ди, я… — заговорила Николь.
— Потом, — прервал её парень, — сначала душ, потом я вам всё расскажу. Покажешь, куда идти? — спросил у неё Диармайд.
Вода была настолько горячей, что от неё поднимался пар, кожа Диармайда покраснела, но никакого дискомфорта он не испытывал. Непрозрачная замыленная вода пахла цветами. Ванная была просторной, с медными трубами и запотевшим зеркалом, высотой во всю стену. Капли воды рисовали узоры на серебристой поверхности стекла, Диармайд лениво водил пальцем по воздуху, указывая в каком направлении каплям передвигаться.
Дверь без стука открылась. В комнату вошла Николь в длинной белой футболке. Через тонкую ткань можно было разглядеть контуры её тела. Девушка тихо закрыла за собой дверь, легонько закусив губу. Заметив, что Диармайд не сказав ничего против — она сделала осторожный, трусливый шаг в ванную, не сводя взгляда с лица парня, погружённого в собственный разум.