– Вы вызвали меня срочно, учитель. Что случилось? – спросил Лодья, не обратив внимания на сладкие речи Вольфа.
– Мне требуется твоя помощь, мой друг, – отвечал тот. – Я уже несколько лет разыскиваю одну старинную рукопись, которая, по всей вероятности, должна храниться где-то в стенах университета. Собственно, именно ее поиски были одной из причин, по которой я выбрал для пребывания Марбург. Однако лишь недавно мне удалось напасть на ее след: возможно, она находится в каком-то из старых монастырских подвалов, куда избегают заходить без лишней нужды. Но без твоей помощи, русский Геркулес, старому эпикурейцу вроде меня не справиться с тамошними завалами. Сегодня в университете почти нет людей, и нам не должны помешать в наших поисках. Мы возьмем два фонаря и лом и проникнем в подвал. Как ты на это смотришь?
– Не помешали бы рукавицы, – отвечал Лодья.
– Вот, я приготовил.
Вольф положил на стол пару грубых кожаных рукавиц, какими пользуются моряки и каменщики. Студент привычным движением засунул их за пояс. Через четверть часа они вышли из дома и направились в сторону университета. Было морозно, улицы выглядели пустынными. Смеркалось рано, и потому все старались побыстрее закончить дела вне дома.
Вскоре профессор и его ученик приблизились к старинному готическому зданию монастыря, украшенному башенками, и оно нависло над ними своей громадой. Зайдя за угол, Вольф снял меховую перчатку и постучал в боковую дверь. Отворил сторож в шерстяном колпаке, из-под которого торчали сальные волосы, подозрительно оглядел поздних гостей, узнав профессора, угодливо поклонился.
– Я решил воспользоваться тем, что сегодня свободна лаборатория, и посвятить время обучению, – поспешил оправдать свое появление в неурочный час профессор.
Они прошли сумрачным высоким монастырским коридором. На другом его конце, перед неприметной дверью, обитой железными полосами, Вольф остановился. Он добыл из недр мехового кафтана ржавый ключ, вставил в замочную скважину и повернул. Старинный замок открылся без всякого скрипа – вероятно, как догадался Гавриил, он был смазан заранее. Лодья с помощью огнива затеплил фонари, и мужчины, проскользнув в дверь, прикрыли ее за собой. Там находилась небольшая площадка, откуда вниз, во тьму, спускалась пологая лестница с полустертыми ступенями – несомненно, ровесница старинного здания. Они сошли по ней, оказавшись на полу из каменных плит, возможно, еще помнивших воинов восточнофранкского короля. Кругом громоздились какие-то ящики, бочонки и просто кучи всяческих припасов. Подвал был обширным и тянулся вдоль всего здания, разделенный рядом поддерживающих сводчатый потолок столбов. Лампы светили слабо, в углах таились тени. Исследователи шли в дальний конец подвала, и шаги их звучали тихо.
Постепенно нагромождения свежих припасов окончились, вдоль прохода возвышались только горы хлама, ибо в университете было меньше людей, нежели некогда жили в монастыре, и во многих вещах пропала нужда. Вскоре Лодье, отличавшемуся гораздо лучшим слухом, нежели профессор, почудилось, что их шаги сопровождаются еще чьими-то, шуршащими, доносящимися из тьмы. Некие существа, извечные обитатели мрака, когда-то были привлечены в древнее строение неблагочестивыми изысканиями некоторых его насельников, и с той поры обосновались в его недрах. Однако это ни в коей мере не обеспокоило Гавриила. Наконец они приблизились к торцевой стене подвала и по знаку Вольфа повернули налево за массивную квадратную колонну.
Они остановились перед стеной, профессор поднес к ней фонарь, и они увидали торчащую наперекосяк плиту, размером более аршина.
– В этом месте, вероятно, с монастырских времен находился тайник, – сказал Вольф. – Плита вращалась на каменных шипах. Но во время Тридцатилетней войны университет был разорен, в подвале несколько лет простояла затекшая туда вода. От этого стена слегка осела и зажала шарниры. Теперь тайник, которым воспользовались за полвека до того, невозможно отпереть обычным способом. Мне удалось лишь немного подвинуть плиту.
– Что же, приступим, – сказал Лодья.
Он взял стальной лом и с силой вонзил в щель между плитой, прикрывающей тайник, и стеной. Когда эхо удара стихло, он погасил свой светильник, снял кафтан, башмаки и теплые панталоны и, берясь за рубаху, продолжил:
– Вам, профессор, лучше отойти за колонну и затушить фонарь, чтобы не мешать мне работать с этим камнем.