В соснах знакомо ухнуло. Совсем близко и невыносимо громко. “Это не сова,” — понял Роман, и по спине заструился холодный пот. Так растревожить воздух, до дрожи в высоких кронах, могло только что-то очень страшное. Звук начинался с глубокого мощного “у” и таял коротким “э” на конце.
“Это Уг,” — вспыхнул в памяти округлый детский почерк, и Рома едва не потерял сознание.
— УГэ, — снова раздалось из леса, и за деревьями загорелись два желтых глаза.
Колени подогнулись. Роман приземлился на пятую точку и отчаянно засучил ногами, отползая назад. Серебряная цепь все еще покачивалась в воздухе, как змейка перед заклинателем, но у него не было уверенности, что следующим ее движением не станет бросок в его сторону.
Едва ему удалось подняться, как он снова чуть было не упал: на дорогу, в шагах десяти от него, из леса выбрался медведь. Роман видел зверя со спины. Его черное рослое тело отделилось от придорожной тьмы, и двинулось по шоссе на задних лапах. Не к Роману, а в противоположную сторону.
— УГэ, — не оборачиваясь, повторил великан, и серебряная цепь выскользнула из рюкзака.
Роман вскинул руки, защищаясь, но ее не заинтересовала его худосочная шея. Она поползла на зов, по-змеиному вырисовывая серебряные зигзаги, и скоро растворилась в темноте.
Рома стоял с открытым ртом и смотрел вслед темному силуэту, косолапо ковыляющему в сторону Сосновки. Внезапно медведь остановился, как будто почувствовал широкой спиной его взгляд. Когтистые лапы раскинулись в стороны подобно крыльям, и темная башка молниеносно повернулась под немыслимым углом. Два желтых глаза вперились в Ромку, почти вылезая из орбит. Клюв раскрылся, и раздалось оглушительное “УГэ!”
Роман развернулся и бросился прочь.
***
“С тебя, Ромка, толку не будет, если ты не научишься думать прежде, чем делать, — любила говорить покойная бабушка, — ну куда ты все спешишь, торопыга мой? Не суетись.”
Она была права. Он поспешил, когда захотел первым побывать в черном доме. И спорол горячку, когда рассорился со всеми по дороге в Сосновку. На шоссе, где остался его рюкзак, Роман тоже оказался не на высоте. Уг всего лишь пугнул его, но догонять не стал — это Ромка понял, пробежав добрых десять минут, и к тому моменту его уже мутило, а перед глазами стояли зеленые пятна.
Тогда же его подобрал дальнобойщик. При виде грузовика — второй за все это время машины — Роман чуть не спятил. Он кинулся наперерез и едва не погиб под колесами.
— Куда, дебил!.. — мужик, высунувшийся из кабины, готов был его прибить, но осекся, увидев, на кого Рома похож. Взгляд водителя пробежал по жалкой фигуре в свете фар, и от него не ускользнули ни трясущиеся колени, ни позорное мокрое пятно, расползшееся по штанинам. Просто чудо, что он не дал по газам, а коротко бросил:
— Садись.
И нет бы ехать молча, или соврать, что его ограбили — Ромка истерично, рваными путаными фразами принялся рассказывать про Уга. Шофер не перебивал, только глаза его все больше округлялись, да сердито поигрывали желваки. Лишь в конце поездки до Романа дошло, что он рисковал вылететь из машины и остаться на пустынной трассе: водитель высадил его на окраине города и процедил с нескрываемой злобой:
— Обкурятся, выродки малолетние, а потом от чертей бегают...
Да, Роман все делал бестолково. И часто сгоряча.
Он добрался домой уже на рассвете. Ему пришлось прошагать несколько километров, и ноги заплетались, как у пьяного, когда вносили его в подъезд. Пожалуй, лучшим во всей этой истории были его ключи: они лежали здесь, в кармане, а не в рюкзаке на безлюдной дороге.
Роман зашел в квартиру и включил в прихожей свет. Первое, на что наткнулся взгляд — это отражение в зеркале. Воспаленные глаза смотрели затравленно, щеки запали, но шокировало его другое. У него появились седые волосы. Серебряные нити вплелись в густую темную челку, и только теперь, увидев эту белую прядку, он устало сполз по стене и беззвучно заплакал.
Больше Роман не суетился. Он выпил стакан воды. Потом еще один. Сел за стол и включил ноутбук. Красные глаза минут пять неподвижно глядели в пространство. Наконец, Рома глубоко вздохнул и начал писать сообщение “Ярославу К”:
Привет! Были вчера в Чернояре. Место — огонь…