Зашевелились по брошенным деревням остатки съеденных в голод детей. На северных губах сибирских рек вскочили белые прыщики. Это неумолимо ползли на юг исхудалые, заморенные в лагерях трупы. Выцарапавшиеся из мерзлоты трупы раскачивали вагоны на сибирских магистралях, мстя сытым пассажирам за свою смерть, а из асфальтных колей проложенных поверх древних каторжных трактов, выбирались погибшие в пути невольники. Из расстрельных рвов поднимались убитые жертвы, и бессилен был закон защитить оставшихся в живых палачей.
А у подошвы южных гор вставали из земли убитые и изнасилованные женщины и дети. С ними рядом становился солдат с перерезанным горлом, и разрывал он на своих запястьях истлевшую веревку. Дикари, поджав хвост, в страхе бежали в горы, но и те ожили русскими мертвецами, славными ветеранами вековой Кавказской войны. И летели в пропасть некогда гордые народы, испугавшиеся синей русской ненависти.
А ещё в городе, где рухнула огромная башня, из-под обломков к ужасу спасателей выбралось высокое тело. Труп застыл и долго смотрел отсутствующими глазами в дыру, откуда выполз, словно ожидая, что оттуда должен подняться кто-то ещё.
Но молчали остатки небоскрёба.
Когда раздался последний, четвёртый вздох, то из расколотого чрева поднялся Алатырь камень. На нём стояла сама Земля. Царственно спустилась она с пьедестала и там, где касалась голыми ступнями мёртвого асфальта, прорастали зелёные стебельки. На её нежной руке пригрелась змейка. Скромный венчик из полевых цветов схватывал пышные травы-волосы. Люди, видевшие красоту Земли, становились на колени и плакали от боли и счастья, внезапно пробудившихся в умерших душах. На их глазах мёртвые вышли из гроба и стали живыми в Откровении Грозы.
Малахитовые глаза Земли пылали любовью к каждому своему ребёнку. Земля шла, чтобы освободить всех заблудших, всех, живших по неправде. Вслед за ней лопалась и расползалась почва. Из неё выходили легионы её верных детей, сложивших голову на полях сражений, тихо почивших на сельских кладбищах, сожжённых, обесчещенных, предательски убитых в затылок, гордо погибших, но одинаково решивших вернуться.
Вся земля кружилась во вселенском хороводе. Каждое движение, стон, хохот, улыбка были одно живое. Все восставшие казались мускулами одного дышащего организма. Отдельные тела стали неразличимы, они срослись, напитались плотью-землей, зажглись силой и стали единым целым.
Медленно, величаво поднимался из недр русской земли вихрь, который завьюжит, взбодрит весь мир.