Я предложил привести в порядок твои запущенные денежные дела, ты же поручил их враждебной фирме Каульман.
Я просил руки твоей внучки, ты обещал, сам же под всяческими предлогами удалил ее из Вены, и теперь я слышу, будто она в Пеште обручилась с каким-то капитаном кондотьеров по имени Салиста.
Приглянулась мне одна красотка, так ты, только чтоб она не досталась мне, упрятал ее в свой дворец и распорядился принимать, кого ей заблагорассудится, кроме меня.
Ты отдал свое единственное свободное от долгов бондаварское родовое имение компании мошенников, которая спит и видит, как бы сокрушить меня, а ты становишься председателем этого общества.
Ты подстроил так, чтобы твоей угольной компании отпустили государственные субсидии на железную дорогу, а эта дорога не принесет и двух процентов прибыли.
Ты сам не ведаешь, как высоко ты забрался.
Мне жаль тебя, потому что я всегда тебя уважал.
Но берегись, ибо, если я однажды столкну эту пирамиду из людей, на вершине которой ты стоишь, ты, когда она упадет, расшибешься больнее всех!
И с этими словами он оставил князя.
Князь Тибальд из множества неприятных фраз уловил лишь одну: что Ангела выбрала себе в мужья маркграфа Салисту.
А ему она даже не сочла нужным написать, он узнает об этом от посторонних.
Итак, дорога в долине Бонда строится. В дивных алмазах — очах прекрасной дамы — больше нет нужды. Теперь от нее можно и отделаться.
Однажды Эвелина нанесла визит своему супругу.
Каульман очень обрадовался случаю.
— Сударь, я хотела бы узнать у вас кое-что. Я замечаю, что князь Тибальд вот уже несколько дней необычайно печален. Не знаете ли вы, в чем дело?
— Отлично знаю! Его внучка, графиня Ангела, вышла замуж, и зять, маркграф Салиста, возбуждает судебное дело, обвиняя князя в бездумном расточительстве.
— К бездумному расточительству, вероятно, отношусь и я?
— У вас острый ум, Эвелина!
— Я намерена положить этому конец! Князю скажу сегодня же, что покидаю его дворец. Я навеки останусь ему благодарна. Он был моим благодетелем. Вы тоже были им, сударь. Вас мне следовало бы упомянуть в первую очередь. Вы оба учили меня, дали мне воспитание. Благодаря вам обоим я хоть чего-то стою, даже если сниму с себя все бриллианты; теперь я сумею заработать на жизнь, стану профессиональной актрисой. Но Вену я покину, у меня нет желания оставаться здесь более.
— И очень правильно поступите, Эвелина. Видите, сколь родственны наши души. Я только что хотел посоветовать вам то же самое. Оставьте Вену и проявите свои богатые способности на сцене. Я выполню свой супружеский долг. Я провожу вас в Париж, переселюсь в свой парижский дом и открою там дело, чтобы быть с вами рядом. Там вас ждет успех. И мы навсегда останемся добрыми друзьями.
Эвелина, досконально изучившая этого человека, все же была тронута и уверила себя, что во многом была к нему несправедлива.
Какие жертвы он приносит ради нее! Даже переводит в Париж свою фирму.
Если бы она только знала, что это делается лишь с одной-единственной целью — чтобы в один прекрасный день заявить ей:
«Мадам! С завтрашнего дня вы вновь мадемуазель. Так предписывают французские законы, которые признают только гражданские браки».
Черные алмазы сослужили свою службу, черные алмазы могут вернуться туда, откуда пришли!
А помимо того Каульману необходимо было переселиться в свою парижскую резиденцию из-за крупного церковного займа, ибо в этом вопросе ему приходилось рассчитывать главным образом на французские и бельгийские финансовые круги.
Итак, дорога в долине Бонда строится. И вместе с тем крепнут позиции аббата Шамуэля.
Эта дорога и для него означает путь наверх.
Фирма Каульман прославилась на весь мир благодаря успешной операции с железной дорогой.
Теперь уж она может причислять себя к международным компаниям. На денежном рынке она обладает как бы княжеским титулом.
Из ранга биржевых баронов она поднялась до князей биржи. И если выгорит дело с займом, то выйдет в биржевые короли.
А имя аббата Шамуэля постепенно осеняет ореол славы.
Власти предержащие видят, что сей популярный народный трибун может стать в их руках надежным орудием, которое лишит стадо вожаков и сделает покорную паству тем самым единым целым, которое им нужно.
Снизу простой люд взирает на него, как на высокого покровителя, слова которого всесильны. Доказательством тому служит строящаяся в долине Бонда дорога. А все двенадцать депутатов считают, что железную дорогу они принесли из столицы в рукавах своих сермяг.