Снаружи, в ледяной пустыне, мороз еще сильнее, термометр опускается еще на шесть градусов.
Но люди с сердцами из стали отправились в эти страшные края, в ночь, чтобы подойти ближе к Северному полюсу.
Суда их глубоко вмерзли в лед, но они позаботились о другом транспорте и захватили с собой сани; на сани уложили шестиместные шлюпки из железа и резины. Люди были готовы — там, где льды скуют суда, — продвигаться на санях, а когда откроется чистое море, сесть в шлюпки и все же добраться до Северного полюса. Они привезли с собой шестьдесят сибирских лаек, чтобы было кому тащить сани. Но уже у 79 градуса у собак свело челюсти, и они передохли. Не осталось ничего иного, как самим волочить сани, но и это их не испугало. Пятнадцать суток при сорокаградусном морозе они с превеликим трудом продвигались вперед. И продвинулись на два градуса ближе к полюсу.
Когда на шестнадцатый день они достигли 82 градуса, ртуть в термометре начала подниматься. В тот день она поднялась на десять градусов.
Предчувствие торжества вернуло им бодрость духа. Они отдыхали недолго, а затем снова продолжали двигаться вперед; на следующий день температура поднялась еще выше и наконец достигла нуля.
Это уже тепло!
И, как бы приветствуя храбрецов, на небе вдруг взошла северная заря — северное сияние с короной из молний вокруг большого темного конуса, отбрасывающего желтые и розовые снопы света; казалось, из черного солнца выходят спицы, высоко прорезающие небосвод и открывающие перед путешественниками самое чарующее зрелище, которого они так жаждали, но представить которое все же не могли.
На пространстве в три тысячи квадратных миль простиралось море. Открытое до самого горизонта, чистое, без льдов. Середина моря, отражавшая внутренний темный конус сияния, отливала синей сталью, остальная часть купалась в розовом свете. Ледовый берег, на котором стоял Кейн с товарищами, эллипсом охватывал море. Повсюду возвышались ледяные торосы высотой в пятьдесят, шестьдесят саженей, позолоченные чудесной северной зарей.
Пятьдесят шесть часов стояли путешественники на ледяном берегу, пятьдесят шесть часов ощущали «теплый» ветер с Северного полюса, под действием которого торосы медленно, но непрерывно отступали. Этот продолжительный ветер не пригнал ни одной льдины с севера. Там была жизнь и тепло!
Но почему же они не сели в шлюпки и не поплыли по этому давно ими разыскиваемому открытому морю? Почему не пошли на веслах дальше, в сторону части света, которую они предугадывали?
Так распорядилось само море.
Оно было не таким, как прочие, с двенадцатичасовыми приливами и отливами. Приливы тут регулировались не лунным притяжением, а иной, более могущественной и властной силой. Море здесь поднималось и опускалось каждый час с такой мощью, что шлюпки не могли бы удержаться на волнах; когда начинался прилив, волны вздымались на высоту до шестнадцати футов, и бесконечный ледовый берег звенел от их ударов. И грохот этот был словно гром небесный, играющий на стеклянных колоколах.
Казалось, теплое море непрестанно поедало ледяные торосы, о которые бились его волны.
Только корабль Бельчера мог бы рассказать, как он прошел по этому беспокойному океану, где нашел течение, которое привело его к другому входу в пролив, как не разбился о ледовый берег.
Кейну пришлось удовольствоваться зрелищем, впервые открывшемся смертному, — ракушками от улиток и остатками неизвестных растений, которые море выбросило на берег, словно входные билеты на посещение еще не названного мира у врат старого. Над морем летали стаи незнакомых птиц.
Этот морской залив ученые-географы назвали заливом Пибоди, а пролив, ведущий через льды к заливу, проливом Кеннеди. Место, где Кейн и его товарищи сделали свое открытие, лежит в 82 градусах и 2 минутах северной широты, на расстоянии неполных восьми градусов от Северного полюса. Так как на полюсах земля сплющена, длина градусов там короче. И полюс находится, быть может, не более чем в десяти днях пути оттуда!
Поставим себя в положение людей, восхитившихся этим зрелищем и в бреду фантазии полетевших туда, куда нельзя добраться ни на веслах, ни на паруснике, ни пешком!
Что представляет из себя мир Северного полюса?
Земля на обоих полюсах сплющена.
С математической точностью это доказывает более быстрое движение минутного маятника.
Ближе к оси поверхность Земли несколько сплющена, как у апельсина. Форма других планет не отличается от земной. Эту форму они приобрели еще в тот период, когда масса их была расплавленной.