Впрочем, кто я такой на самом деле? Заключенный Василий Шведов, номер два, ноль, ноль, два? Или рабочий Танкограда Дмитрий Буров? Или же Коренев Никита Алексеевич, капитан танковых войск, командир штурмового меха, входящего в состав роботизированной танковой бригады… и погибший при исполнении в 2040 году?
Какая из этих личностей моя? Как правильно нужно ответить этому важному господину, чтобы он перестал нервничать?
Думал я долго и основательно, но так и не пришел ни к какому выводу.
— Он молчит! — раздраженно повернулся фон Рейсс к доктору. — Вы мне обещали, что он будет говорить!
— Сам не понимаю. Может быть, ввести вторую дозу? Но это может его убить.
— Плевать я хотел на его жизнь! Мне нужно понять, существует ли в лагере подполье, а мы даже не можем выяснить его имя!
Риммель развел руками:
— Хорошо, если вы настаиваете… сестра, повторите укол!
Какие милые, приятные люди здесь собрались. Я широко улыбнулся всем присутствующим, искренне желая им добра.
Мария что-то вколола мне в правое плечо, и я почувствовал, как большая волна накрывает меня с головой.
— Назови свое настоящее имя! — чей-то голос настойчиво звучал в моей голове, слегка отвлекая от внутреннего созерцания красоты.
Почему люди такие настырные? Оставьте меня в покое!
Это я и сказал вслух, а затем вновь улыбнулся, чтобы не выглядеть грубым и невежественным.
Кажется, меня ударили по лицу. Боли не было, но я не понимал, зачем кому-то причинять мне вред? Ведь я, как листок на ветру, парю…
— Кто связной в лагере? Кто устроил побег заключенным? Как погиб капо Осипов? Куда исчез профессор Вебер?..
Очень много вопросов, слишком много, я перестал их воспринимать уже после первого.
Рассказать им все, что ли? Но вроде была причина этого не делать.
Я нахмурился, вспоминая. В голове плыли облака.
Раз причина была, лучше промолчу. Целее буду.
Я не угадал. Удар, еще удар. Моя голова дергалась из стороны в сторону. Наверное, крови много натекло… жаль, не вижу.
Я улыбнулся. Из уголков разбитых губ на стол стекала вязкая кровавая слюна.
— Бесполезно, доктор. Он — словно овощ!
— Уникальная реакция организма. Любой другой болтал бы без умолку, а этот впал в некое состояние защиты. Если удастся искусственно вызывать такое свойство организма, то наши разведчики не выдадут ни единого секрета, будучи схваченными в плен!
— Выходит, он для меня бесполезен?
— К сожалению, да. Вам его не разговорить.
— А барокамера, о которой вы рассказывали?
— Если он пережил препарат, то барокамера его не сломает.
— Тогда завтра с утра его расстреляют!
— Прошу отложить выполнение приказа до прибытия господина рейхсфюрера СС. Я хочу показать ему этого человека… потом же делайте с ним, что пожелаете. Только после казни я заберу его тело и препарирую. Мне любопытно посмотреть на его внутренние органы и мозг.
На лицо фон Рейсса вернулось брезгливое выражение. Он коротко кивнул и вышел.
А я еще раз всем улыбнулся и прикрыл глаза, погрузившись в мир грез.
Глава 21
В этот раз я пробудился от солнечного лучика, пробивавшегося сквозь окно. Сколько же времени прошло с того момента, как мне ввели препарат? Судя по всему, уже наступило утро, а значит, я провалялся в отключке добрую половину дня.
И я еще жив? Это радует, но и печалит одновременно, потому как именно сегодня, после встречи с Гиммлером, меня обещал расстрелять рапортфюрер фон Рейсс.
Никаких негативных ощущений от дикой смеси из наркотиков, которой меня напичкали фашисты, у меня не осталось. Организм прекрасно позаботился о том, чтобы вывести всю дрянь из организма. Полагаю, обычный человек выболтал бы все секреты, которые знал, а после сошел с ума — слишком ядреный коктейль соорудил доктор Риммель.
А я? Не проболтался ли?
Но все доступные мне воспоминания говорили о том, что я смог удержать язык за зубами и молчал, как рыба, только открывал рот и глупо улыбался — все же коктейль подействовал на меня, да еще как, но, к счастью, не так, как предполагал доктор.
Повезло. Хорошо, что не откусил язык, тогда точно истек бы кровью, и никакая регенерация не спасла бы.
А сейчас? Может, стоит все же уйти по собственной воле сейчас, чем потом от пули в затылок?
И все же я всегда придерживался правила: пока жив, шансы есть. Главное, действовать, ловить удачу за хвост и рвать перья у этой синей птицы.