Огоньки уводили их дальше и дальше в лес. Внезапно чащоба закончилась. Впереди простиралось болото. Из зарослей осоки торчали бархатные головки рогоза. Кое-где высились кочки, на которых росли тонкие кривые берёзы. Огоньки плясали прямо под деревьями.
— Этого следовало ожидать. Забрели в топь, — сквозь зубы процедил Троян.
— В Трясину Прожитых Лет, — подхватил нестройный хор тоненьких голосочков.
Шустрые огоньки вмиг окружили путников. Вблизи они оказались маленькими человечками, похожими на тех, которых искусные мастера вырезают из коряг и корневищ. Крошечные уродцы светились в темноте.
— Чур меня! Да ведь это гнилушки! — воскликнул Прошка.
— Зови нас огневушками. Это нам больше по нраву, — загомонили человечки.
— Хрен редьки не слаще, — проворчал Прошка.
Живя в деревне, он слышал немало историй о коварстве болотных огней. По ночам те норовили заманить путников в трясину, откуда не было возврата. Прошка обернулся к Марике и недовольно буркнул:
— Говорил, надо подождать до утра. Пошли бы, как умные люди, и в болото бы не угодили.
Услышав его слова, огневушки захихикали:
— Хоть умный, хоть полоумный, мимо нас никому не пройти.
— Так уж и не пройти? — усмехнулся Троян. — А если бы мы отправились в другую сторону?
— В какую сторону ни иди, от себя не убежишь, — наперебой заговорили болотные огни. — Бывает, задумает кто начать новую жизнь, со старой простится, будто ненужную ветошь отбросит. Ну, думает, теперь я другой человек, ан нет. Прожитые годы никуда не денешь. Одежка новая, а под ней то же, что и прежде.
Троян прикусил язык. Он прекрасно понял намёк. С этими уродцами следовало держать ухо востро, чтобы не наболтали лишнего.
— Чего вы от нас хотите? — спросила Марика.
— Мы ничего не хотим. Это вы хотите через болото переправиться. А без провожатых вам не обойтись.
— Уж не вы ли нам в провожатые набиваетесь? — спросил Прошка.
— Мы, мы, — согласно закивали болотные огни.
— Предлагала кошка мышке колыбельную спеть, — угрюмо пробормотал Троян, а Прошка поддакнул:
— Вот-вот! На вас полагаться — что в петлю лезть.
— Так ведь и без нас вам не обойтись, — нахально заявили огоньки. — Мы покажем наикратчайший путь. А самим вам, сколько ни плутайте, до края болота нипочём не дойти. И чем дольше плутаете, тем болото становится шире.
— А что вы возьмёте за услугу? — поинтересовалась Марика.
— Ничего не возьмём.
— Так-таки ничего? — не поверила девочка.
— Ничего, ничего, — закивали болотные огни.
— Нашла кому верить, — буркнул Прошка.
— Так ведь выбора у нас нет, — возразила Марика.
— Нет! Мы через болото не пойдём! — запротестовал Троян.
У него по спине бежали мурашки при одной мысли о том, что придётся пересекать эту трясину. От болота исходила явная угроза.
— Мы никого не неволим. Каждый свой путь сам выбирает, — загомонили огоньки и обратились к Марике: — Если ты готова идти за нами, то прежде тебе надо получить напутствие от хозяйки болота.
Они услужливо осветили перед девочкой тропку, в конце которой под корневищем вывороченного векового дуба виднелась то ли нора, то ли шалаш. Обнажённые корни, точно паучьи лапы, раскинулись в стороны. С них плюшевой занавеской свисал живописный мох.
— Пойдёмте же! — позвала Марика своих спутников и скрылась за завесой из мха.
— Эй, погоди! Я с тобой! — Прошка рванулся следом, но огневушки остановили его:
— Ишь какой прыткий! Погоди, каждому свой черёд. Готов ли ты тоже следовать за нами?
— А куда ж мне деваться? — сердито сказал Прошка.
Трояну не нравилась затея идти через топь ночью. Интуиция подсказывала, что Трясину Прожитых Лет преодолеть будет нелегко. Но ещё больше его пугала мысль Упустить девчонку.
— Сначала пойду я, — поспешно выпалил он и, оттолкнув Прошку, последовал за Марикой.
Внутри жилище хозяйки топи оказалось гораздо просторнее, чем можно было предположить снаружи. Болотные огоньки освещали его, словно китайские фонарики. Марика вошла и осмотрелась. На причудливом корневище восседала огромная зелёная жаба с янтарно-золотистыми глазами. Жаба посмотрела на гостью и вибрирующим голосом произнесла:
— Годков тебе мало. Почитай налегке идёшь. Я тебе дам проводника, но для начала ответь, что тебе дороже: прошлое, настоящее или будущее?
Марика на мгновение задумалась, а потом сказала:
— Настоящее.
— Отчего так? У тебя не было ничего хорошего в прошлом? Или ты ничего не ждёшь от будущего? — спросила хозяйка топи.
— Каждый день приносит что-то хорошее, каким бы трудным он ни казался. Но вчера уже прошло, его не поймать и не прожить заново. Вчерашний хлеб уже съели, им голода не утолить, как не утолить и завтрашним, который еще не испечен, у меня нет ничего, кроме настоящего. Вот я и ценю нынешний день.
— Что ж, ты себе провожатого выбрала. До конца топи пойдёшь прямёхонько: ни остановиться, ни свернуть. А настоящее тебе дорожку укажет, — сказала жаба и показала на полог, служивший дверью.
Марика вышла и, к своему удивлению, оказалась в незнакомом месте. Под ногами чавкала зыбкая топь. Болотные огни услужливо осветили выпирающую из трясины горбатую кочку. Девочка шагнула на сухое место. Оказавшись в безопасности, она хотела оглянуться, но не смогла. Взгляд точно приклеился к земле.
— Иди же! Слышала, что велела хозяйка топи? — недовольно поторопили её огневушки.
— Мне нужно подождать друзей, — возразила Марика.
Она не собиралась продолжать путь одна, но, помимо своей воли, сделала шаг, потом другой. Перескакивая с кочки на кочку, девочка пошла через болото. Болотные огни оказались хорошими проводниками. Они бежали подле и освещали дорогу, показывая, куда лучше наступить.
Одно было плохо: Марика не могла посмотреть ни вперёд, ни назад, а только под ноги.
— Погодите! Мне надо осмотреться. Где мои товарищи? Отчего я не могу оглянуться? — взмолилась Марика.
Болотные огни тихонько засмеялись.
— Перейдёшь через топь — оглянешься.
Поняв, что уговорами ей ничего не добиться, девочка решила положиться на провидение. Тем более что волноваться было не о чем: дорога через трясину оказалась совсем не опасной.
Троян вошёл к хозяйке топи следом за Марикой. Ему казалось, что не прошло и минуты с тех пор, как девчонка скрылась за мохнатым занавесом, но нора была пустой. В ней не было ни души, если не считать толстой жабы.
— Кхе-кхе! — то ли прокашлялась, то ли проквакала жаба.
Троян присмотрелся к ней пристальнее.
— Это ты, что ли, хозяйка топи? — спросил он.
— Кхе, — вместо ответа кашлянула жаба и продолжала по-человечьи: — Нелегко тебе будет через топь идти. Большой груз на себе тащишь.
— Нет у меня никакого груза. Разве не видишь? — развёл руками Троян.
— Вижу-то я побольше других. Экий ты жадный! Сколько лет прожил, а всё тебе мало. Вот и неси теперь их через болото, покуда не утонешь.
— Так вот отчего болото называется Трясиной Прожитых Лет! — осенило Трояна. — Выходит, чем старше, тем труднее по нему пройти?
— Дошло-таки, — хмыкнула хозяйка топи. — Болото каждому свою тропу указывает. Молодому ничего не стоит его пересечь, а с возрастом одолеть трясину всё труднее. Прожитые годы, точно гири, на дно тянут.
Путешествие через болото оборачивалось для бывшего Верховного Чародея реальной угрозой. Троян с ужасом понял, что попал в серьёзную переделку. Девчонка выйдет победительницей, даже пальцем не пошевелив. Почему она всегда берёт верх? Мрак сказал, что её бережёт любовь. Неужели любовь и впрямь обладает такой великой силой? Трояна охватила паника, но он быстро взял себя в руки. Не затем он отдал остатки души мраку, чтобы испугаться кваканья болотной жабы.
— Ну ты, пучеглазая! Хватит меня стращать. Если знаешь про мой возраст, то тебе известно и то, кому я служу.