– Я решил пока оставить их себе. – спокойно объяснил «главный».
– Друг, мы же договорились, что больше не занимаемся этим дерьмом?!
Я только могла гадать, о чем они говорили, но мое воображение усугубляло любой вариант, даже самый милосердный.
– Бун, делай свое дело! – видимо, Джейсу уже надоело оправдываться: он не улыбался, говорил серьезно и властно.
Гай на секунду стрельнул глазами в Джейса, прежде чем вернуться к своей трапезе. Если они братья, то Гай, конечно, старший, но тем не менее, лидерство занимал Джейс, это точно!
Бун фыркнул и вышел на улицу, хлопнув задней дверью. Мы втроем вздрогнули, но Рич даже не моргнул, от чего я подумала, что он робот.
– В целях безопасности – нашей и вашей – мне придется запереть вас в бывшей ванной комнате. Надеюсь, вам там будет комфортно. – проговорил «главный», не пытаясь скрыть сарказм в голосе.
Первой моей мыслью было: «Это они вынесли все из этого дома, поэтому они знают, где раньше была ванная комната!» И только после, на меня нахлынула небольшая паника в связи с нахождением в замкнутом темном пространстве. Никакой клаустрофобии я за собой не замечала, но сейчас ванная комната казалась мне хуже ада.
– Надеюсь, с этим не возникнет проблем. Позже мы еще побеседуем. А пока нам надо отдохнуть. – закончил Джейс, проходя вдоль лестницы.
Он остановился около двери в ванную, и, хлопнув в ладоши, развернулся на пятках. Как «истинный джентльмен», парень открыл дверь и наклонился в поклоне, приглашая внутрь кромешной тьмы.
– Прошу, леди и джентльмен! Это ваши покои на ближайшее время. – широко улыбнулся он в своей высокомерной манере.
Мама зашла первая, когда Джейс развязал ей руки. За ней последовала я, и когда Дэйтон переступал за мной через порог, Джейс резко схватил его за руку. Они впились друг в друга глазами, и Джейс больше не улыбался. Если бы они могли сверлить взглядами, то у каждого уже было бы по сквозному отверстию во лбу. Но ни один не уступал другому.
– Из всей твоей семьи, ты напрягаешь меня больше всех… Вероятно, ты рисуешь себе картинки в голове, как спасаешь мать и сестру, как убиваешь меня, и вы живете долго и счастливо… Но тебе лучше не пробовать воплотить это в реальность, приятель. Я без колебаний пристрелю любого из вас. – затем он перевел взгляд на меня и, не отрывая его, продолжил. – Чтобы ты ни учудил, первой умрет твоя сестра!
Пока в мое тело заливалось расплавленное железо, он отпустил руку Дэйтона, вернул свою улыбку на положенное место и захлопнул за братом дверь, помахав дружелюбно рукой. Наступила кромешная тьма.
.............................
Мы сидели на полу уже… я не знаю сколько. Часы остались в сумке, которую у нас забрали, хотя в такой темноте мы бы и циферблат не распознали. По ощущениям прошло, возможно, минут сорок или час. А может всего минут пять. Сложно сказать, сидя в кромешной тьме.
Все это время мы говорили очень тихо, чтобы с другой стороны двери было не слышно. Первое, что приказала мама, когда дверь закрылась, то, что ни в коем случае нельзя говорить про ограбление больницы. Им незачем было знать, что в Сфере нас объявили преступниками.
Дэйтон, конечно же, на ощупь исследовал всю ванную комнату, пытался открыть дверь, облазил все углы и все стены в поисках чего-то полезного, но безуспешно.
Выдвинув все свои предположения и мысли, мы так и не пришли к какому-то одному более подходящему – ответ знал только Джейс. И мало того, что мы сидели в неимоверно маленькой комнатке, касаясь друг друга коленями и руками, в полной темноте, здесь еще стало настолько жарко, что вся моя одежда насквозь промокла, а Дэйтон снял футболку. Но и это была не главная моя беда – я ужасно хотела пи́сать. И я даже не знала, что было лучшим вариантом: обоссаться в штаны; сделать это в угол, заранее попросив прощения у семьи, или постучать в дверь и попроситься на улицу. Все три варианта были настолько жалкие, что я прокляла физиологические механизмы человека.
– Кто-нибудь может сказать, сколько мы здесь сидим? – спросил Дэйтон в непроглядном мраке.
– Думаю, часа два. – ответила мама. – Сложно сказать. Да, еще и ни одного звука не слышно. Звукоизоляция на высшем уровне, черт бы ее побрал! – мама топнула ногой в пол, и звук эхом разнесся по маленькой комнатке.