Нафаня, все время готовый немедленно вернуться в подвал, прислушался возле ближайшей двери. Стояла полнейшая тишина. Может быть, там никого не было, а может быть, дверь обеспечивала неплохую звукоизоляцию, и тогда…. Тогда он непременно наткнется на этих… Страшно, но что делать… Нафаня стал потихоньку открывать дверь. Раздался громкий скрип… Он замер, а затем быстро юркнул в открытую им комнату, и уже без всякой осторожности быстро закрыл дверь.
А-а-а!.. Скрипеть, так скрипеть: если кто что и слышал, то уже поздно осторожничать…
Нафаня осмотрелся. В комнате было просторно. Первое, что бросилось в глаза, это большие электронные часы, показывающие время — двадцать три часа тридцать минут.
— Ого! Почти двенадцать часов в плену. Ну, и нагорит мне дома! Мамуля- то просила придти пораньше…
Помещение напоминало гостиную, и было обставлено дорогой красивой мебелью из натурального дерева. Хрустальная люстра с множеством ламп изливала потоки яркого света. В этом было ощущение тепла и уюта. В особенности после долгого времени, проведенного в темном, страшном подвале.
Вдруг Нафаня замер в ужасе, на полу он увидел безжизненное человеческое тело. Из-под тела на линолеум, и частично на светлый ковер, вытекала темная лужица крови. Не столько сам мертвец, сколько темно-красное пятно на ковре устрашающе подействовало на мальчика. В сравнении со светлой обстановкой комнаты, в этой картине было что-то противоестественное, нереальное, а от того и еще более пугающее…
Что же здесь произошло? Разборка бандитов? А может быть, преступники убили хозяина кафе за то, что он упустил Нафаню? Из задумчивого состояния Нафаню вывели какие то звуки. В коридоре послышались голоса и шаги.
Нафаня опасливо обогнул безжизненное тело и юркнул за плотную штору у окна…
В комнату вошли. Их было несколько. Нафаня мог об этом догадываться только по разговору. Он боялся выдать себя неосторожным движением и поэтому застыл неподвижно, вжавшись в стенку возле окна. Если бы он мог, то стал бы сейчас этой стенкой.
— Вот он гад…
«Всё, это конец! Они меня увидели», — подумал Нафаня и весь сжался.
— Смотри, как напился, даже не шелохнется, еле дышит!
Послышался удар.
«Так… Похоже, увидели, но не меня», — с некоторым облегчением вздохнул Нафаня.
— Смотри — весь в винище. Узюзюкался, как свинтус, и лежит тут… Ишь, винцо красное употребляет, интеллигент поганый…
Последовал новый удар.
— Вставай!
— А… Что? — послышалось невнятное мычание.
— Ну, вот и в себя пришел! Короче! Саныч, слушай сюда! Шеф велел передать, не найдешь свидетеля — пацана этого вашего, и тебе, и Толстому хана… Понял? И то, что Крашеный гадом оказался, тоже твоя вина. Твой он человек. Умей за собой подчищать! Понял? Я тебя спрашиваю… А этот, скунс Толстый, только и делает, что все-время жрет без меры. Толку от него… Пусть тоже пошевелится, пацана этого ищет, если, конечно, жить хочет.
— Я…Я…. Я все понял!
— И не пей так. Включи мобильник. Шеф до тебя дозвониться не смог. Из-за этого нам сюда тащиться пришлось. А сейчас, когда вы развели опасных свидетелей, это вообще рискованно…
— Что же вы так-то, прямо по носу? Не надо бить, я все сделаю-ю-ю… — Саныч стонал и хныкал.
Послышались возня, ругань…
Затем все стихло.
Как будто, все ушли.
Немного подождав, Нафаня выглянул. Трупа не было. На его месте лежала бутылка с надписью «MARTINI», из которой вытекала жидкость, принятая Нафаней за кровь. Очевидно, Саныч просто свалился здесь не вполне трезвый, уронив бутылку и пролив вино… Хорошо еще, что он не проснулся, когда мимо него проходил Нафаня. Страшно подумать, чтобы было тогда…
Мальчик оглядел комнату и выглянул в окошко. На улице стояла жуткая темень, и было совершенно непонятно куда вообще выходит это окно… Он открыл створку и приготовился выпрыгнуть. Но что — то его остановило. Нафаня еще раз бросил взгляд в комнату и понял что…
На маленьком письменном столике, расположенном рядом, лежали две пухлые пачки пятитысячных купюр, пистолет, колода карт и сигареты. Тут же стоял бокал с недопитым вином.
— Нет уж! Так просто я не уйду!
Нафаня протянул правую руку, левой продолжая держаться за створку спасительного окна, схватил пистолет и пачки денег. Рассовывая их по карманам джинсов, он одновременно залез на подоконник.
«Это будет компенсацией за моральный ущерб», — думал мальчик.