После того как незнакомец вытащил нож из его кисти, Ежи стал плакать. Водопад слез и умоляющий взгляд, бордовая ткань во рту. Он облокотился на ножку стола, а сама смерть присела на одно колено рядом. Она схватила беднягу за шею, другой рукой потянула кляп, и Ежи выплюнул остатки зубов.
– Не убивай… Не убивай… Плофу… – паниковал рэкетир.
– Где… Артур… Конрад? – слова тихие, медленные…
– Я не… – задыхался худощавый… – Я не внаю… – Человек в черном держал бандита за то что осталось от рубахи. Не отводя взгляд он взял со стола нож…
– Я не… не внаю… плавда… плосу… Ты челный… ты челный кот… – Острие направлено к глазу. Жертву и палача разделяло пол сантиметра…
– Томан… плосу… я сказу… Томан… патлатый такой. Томан зовут… Он знает. Он…
– Где его искать?
– Лоз тли. Зивет один. Ты зе гелой. Ты не убьес меня. Ты не долзен. Ты челный кот. Я был не плав… Я исплавлюсь… Не убивай… Плосу… Я исчезну… Я уеду… Я не буду больсе… Ты гелой… Ты хланитель этого голода…. Я никого не тлогал в этом голоде. Мне плосто нузна была засита. Я был зол, обизен, но я никому не плицинил зла… Плосу. Я залкий, залкий дулак… Я связался не с теми людьми. Я осыбся. Не убивай… – Ежи еще сильнее заплакал, а кот не ответил. В какой-то момент глаза жертвы еще сильнее округлились. – Поцему ты молцись? Поцему? Ты не долзен. Ты зе…
– Я никакой не герой… – И Ежи захрипел. Кровь фонтаном брызнула из его шеи, заливая рукоятку прибора для нарезки овощей…
***
6.7
Тени рождались с первыми лучами солнца. День становился еще короче. Артур Конрад не любил сезон холодов, поскольку утро теперь невыносимо сонливо. И для того чтобы не дремать, а держать себя в рабочем режиме, приходилось пить больше кофе. Он обожал бодрящий напиток почти также как красное сухое, но терпеть не мог просыпаться в темноте. Любил ворочаться в постели, но был приучен к дисциплине. День Конрад начинал с того, что заправлял кровать. Охрана знала его расписание лучше чем свое, и когда он сонный входил в кабинет, на столе уже стояла чашка с ароматным напитком. Матильда просыпалась на пол часа позже – с его позволения. Иногда она пробуждалась в его кровати. Тогда ей приходилось делать ему кофе. И конечно он много раз говорил ей, что кофе у нее отменный, пусть и правды в его словах совсем не было.
Сегодня он воскрес, а голова раскалывалась. Она начала болеть в ночь после визита Бордо. Пианист наговорил много всякого. Артур не знал можно ли ему верить. Советоваться с Валецом он не решался. А про Виен и вовсе забыл. Что бы он не предпринял на ее счет, она будет все отрицать. Поэтому Артур решил занять выжидательную позицию. Пусть все решится само собой. Если Вильгельм не принесет доказательства, Артур приложит все усилия, чтобы поквитаться с ним раз и навсегда. И до него дошли не самые добрые вести. Кто-то нашел изуродованный труп какого-то мальчишки на его территории. Душегуба Конрад приказал отыскать и доставить к нему немедленно.
Он вошел в кабинет, лениво зевнул, прикрыл за собой дверь. На столе уже источала аромат утренняя чашка. Он зажег свечу, устало рухнул в кресло. Каждый день начинался так. Ритуалы преступный деятель чтил. Он взял кофе, закурил, и развернувшись на кресле посмотрел в окно. Синевато белый город с его прямоугольными зданиями пуст. Снег за ночь скрыл следы от колес, копыт, ног, накрыв улицу белым одеялом. И через какой-то месяц ситуация усугубится. Подобно знаменитому каналу, сугробы будут укутывать заблудших пьяниц в саван. Если уже не начали.
Он выпустил облачко дыма, с наслаждением сделал несколько глотков. Он не считал себя хозяином города, но определенный кусок пирога принадлежал ему по праву. И он не был из тех, кто пытался проглотить больше чем сможет. Конрад не так напорист и амбициозен как Валец. И он точно не держал себя за дурака. Напротив. Он знал, что Валец в сравнении с ним фатально глуп. Он похож на цепного пса, на хищника. И потому Конрад точно его не боялся. Если начнется война, Валец не тот, кто составит серьезную конкуренцию. У него на лице читается опасность, а значит, его действия можно предугадать. Куда большую угрозу, был убежден долговязый и длинноносый делец, нес тот, кто улыбается и жмет руку – лисы, что могут попытаться проглотить куда больше, чем им причитается. И одной из таких лис Конрад считал Виен. Эта пожилая дама мало говорит. Она больше слушает. И её невероятные девочки, услугами которых Артур не раз пользовался, также умеют хорошо слушать. От них в городе ничего не убудет. И Артур был почти уверен, что слух об убитом мальчике добрался до ушей Виен раньше, чем до кого бы то ни было. И это при учете, что бордель был предан огню.