— Ты ведь не сомневаешься во мне? — спросила Лива и сжала его руку.
Юхан отвечал медленно, не открывая глаз:
— Я так много думал о тебе, Лива, о нас двоих вообще. Я ни о чем другом, кроме тебя, не думаю, ни днем, ни ночью.
У старика в углу начался новый приступ смеха. Лива невольно вздрогнула.
— Юхан! — шепнула она. — Почему ты не смотришь на меня?
Юхан открыл глаза, но его взгляд по-прежнему избегал ее.
— Ты не спрашиваешь, как я себя чувствую, Лива, — глухо проговорил он. — Гораздо лучше. Доктор считает, что я скоро буду в силах перенести операцию. А если перенесу, то… Многие выздоравливают после такой операции. Я верю в нее, Лива! Я верю, нет, я чувствую, что буду здоров!
Он быстро прибавил:
— Ты понимаешь, я говорю тебе все это потому, что это самое главное. Самое главное — буду я здоров или нет, правда? Ведь зачем тебе меня ждать, если все пойдет прахом… Я совсем не требую этого, Лива! Тебе незачем ждать безнадежно больного!
Он распрямил плечи, жестко откашлялся и вдруг взглянул ей в глаза:
— Я живу, видишь! Я буду здоров! Я вернусь! Ты не раскаешься, что ждала меня, Лива!
В голосе Юхана звучало что-то похожее на угрозу, взгляд был жесткий. Сумасшедший старик смеялся и кривлялся в своем углу. Лива была в растерянности.
— Юхан! — с упреком сказала она. Юхан безжалостно сверлил ее взглядом, она не могла его выдержать и опустила глаза.
— Чего ты боишься, Лива? — глухо спросил он, сжимая ее руки.
— Ты не веришь мне, — тихо ответила Лива. — Ты веришь отвратительной сплетне!
Она опустила голову, подавляя рыдание. Он с трудом поднялся и встал перед ней на колени, взял обе ее руки в свои и хриплым голосом произнес:
— Я верю тебе, Лива! Слышишь! Я должен верить в тебя. И в себя тоже. Иначе полная безнадежность! Ты знаешь, что ты для меня? Все!
В гостиной за верандой кто-то играл на фисгармонии. Старик поднялся и ушел туда. После ухода странного безумца Лива почувствовала себя свободнее. Она наклонилась и прижалась щекой к щеке Юхана.
— Родной мой, — сказала она, стараясь говорить самым будничным тоном. — Ты можешь быть спокоен. Посмотри на меня! Я не собираюсь защищаться. Я верна тебе и буду верна, что бы ни случилось. Я непоколебима, Юхан. Ничто, ничто не разлучит нас! Даже смерть!
Она сжала его голову и твердо сказала:
— Мы будем жить в Иисусе Христе, правда?
Юхан не ответил. Их взгляды встретились. Он был очень взволнован. Лива же очень спокойна. Но и Юхан начал успокаиваться. Он снова сел на свой стул.
— Прости меня, я погорячился, — сказал он. — Но подумай, каково мне лежать здесь одному и знать, что ты там совсем беззащитна. И что я ничего не могу сделать, чтобы защитить тебя. Конечно, соблазнов много, Лива, когда девушка молода и хороша собой, как ты, и было бы слишком требовать от тебя…
— Для меня соблазны не существуют, — сказала Лива, выпрямляясь.
В дверь просунулась голова сестры милосердия:
— Юхан Хермансен! Доктор здесь, он очень сердится, что вы встали.
Послышался голос доктора, и он тоже показался в двери:
— Юхан Хермансен, что это такое?.. Ах, у вас гостья. Да, но вы нарушаете предписания… этого нельзя делать, в особенности теперь, когда… наметилось некоторое улучшение. Мы должны следить, чтобы не было рецидива.
Доктор бросил на Ливу неодобрительный взгляд поверх очков. Сестра хотела помочь Юхану подняться, но он встал без ее помощи. Он был очень бледен, белки его глаз налились кровью. Они посмотрели друг другу в глаза, на секунду он прижал ее к себе.
— Я приду завтра в приемные часы, — сказала она.
Доктор повернулся к Ливе:
— Вы его сестра?
— Нет, невеста.
Доктор вздохнул:
— Невеста, вот что…
— Что вы думаете, доктор?.. — Голос Ливы осекся, и она не смогла договорить.
Доктор увел ее в глубь веранды. Раза два вздохнул, прежде чем ответить.
— Гм, да… В сущности, положение вашего жениха не так уж плохо. Правда, затронуты оба легких, но одно можно еще спасти. Мы пытаемся сейчас остановить болезнь… Понимаете? Это цель так называемой торакопластической операции. Мы делаем все, что можем. Самое главное — поддерживать в нем мужество.
Доктор окинул Ливу испытующим взглядом:
— Ваш жених слишком нетерпелив, он, наверное, слишком много думает, не правда ли? От своих мыслей он теряет аппетит. Лежит и терзает сам себя. Это нужно из него выбить, фрекен! Согласны? Кстати, вас проверяли на туберкулез? Вот как, у вас минус. Смотрите не заразитесь! Ваш жених именно сейчас очень опасен в этом отношении.